<<
>>

Финансовое подавление 1990-х

Финансирование частного сектора сократилось сразу после начала пост- тяньаньмэньского наступления. В 1989 и в 1990-х гг. кредитное финансирование сельских частных инвестиций в основные фонды составляло половину от уровня 1987 и 1988 гг.

Инвестиции частного сектора в основные фонды существенно снизились, как нам известно из главы 1. В этот период большую часть банковских ссуд стал получать коллективный сектор. Из данных видно, что в Хэнане, провинции с крупным сектором частных поселково-волостных предприятий, доля ссуд, предоставляемых коллективным поселково-волостным предприятиям, значительно выросла. Если в 1984 г. отношение совокупного объема ссуд, предоставленных сельскими кредитными кооперативами семейным предприятиям, к совокупному объему ссуд, предоставленных коллективным предприятиям, составляло 1,90. то в 1993 г. оно составляло 1.02.

Основная причина лежала в политической плоскости: консервативные руководители государства в начале 1990-х повели идеологическое наступление на частный сектор. Еще одной причиной было ужесточение условий предоставления кредитов. В эпоху реформ в те годы, когда инфляция была велика, темпы развития частного сектора, как правило, были высокими. К примеру, во время наиболее бурного развития частного сектора, в 1984 и 1985 гг., кредитование на селе росло быстрыми темпами. В 1985 г. Сельскохозяйственный банк Китая привлек депозитов на 93,4 млрд юаней и предоставил кредитов на 168,5 млрд юаней, вливая ликвидность в сельскую экономику (People’s Bank of China. 1987).

Одним из немногих способов финансирования частного сектора, который существовал вне рамок плана нормирования кредитов, было создание дополнительных возможностей кредитования. Вот почему реформаторы, в частности Чжао Цзыян. предпочитали расширять кредитование, а во времена правления сторонников жесткого контроля над инфляцией, в частности Ли Пэна, частный сектор, как правило, страдал.

Предоставление кредитов частному сектору — это микроэкономическое связующее звено между реформами и инфляцией. Соответственно, во время сокращения макроэкономических инициатив первой жертвой политики становится частный сектор13.

Политическое наступление на частный сектор завершилось в 1993 г.. после знаменитого «южного турне» Дэна Сяопина. Существенное финансовое подавление частного сектора, происходившее после 1993 г.. было обусловлено соображениями не политическими, а скорее технократическими. Считалось, что на частный сектор, по большей части сельский, небольшой, низкотехнологичный и происходящий из более бедных районов Китая, не стоит тратить ценный финансовый капитал страны. Большая часть этого капитала направлялась в высокотехнологичные, городские районы страны.

Финансовое подавление частного сектора приняло две формы. Первая являла собой смещение приоритетов китайских банков в плане кредитования. Банкам было предписано поддерживать сельское хозяйство, а не сельских предпринимателей, отходящих от сельскохозяйственной деятельности. Это — в чистом виде мышление поборников промышленной политики. Учитывая стратегическое значение сельского хозяйства, которое обеспечивает дешевые поставки сельскохозяйственной продукции на промышленные предприятия и в города. — а также недоверие к механизму ценообразования, государство прибегло к политическим рычагам для оказания влияния на относительную доходность сельскохозяйственной и несельскохозяйственной деятельности. При помощи ограничений, вводимых в отношении несельскохозяйственной деятельности, повышалась относительная доходность сельскохозяйственной деятельности. Это обоснование применимо и к дотированию сельскохозяйственного производства путем предоставления ссуд.

Вторая форма финансового подавления являла собой отступление от позиции финансовой открытости, неявного стимулирования конкуренции 1980-х. Частное, несанкционированное финансовое посредничество конкурировало с финансовыми инструментами государства и снижало возможности последнего в плане направления ресурсов.

Соответственно, государство повело наступление на неформальное финансирование.

Сельским кредитным кооперативам, основному инструменту кредитования несельскохозяйственных сельских предпринимателей, было предписано сосредоточиться на сельском хозяйстве. Сельскохозяйственный банк Китая установил для сельских кредитных кооперативов ряд конкретных квот. Как правило. 40% новых кредитов должны были предоставляться под сельскохозяйственные проекты; в сельскохозяйственных провинциях эта цифра была еще выше. Производители сельскохозяйственной продукции имели приоритет перед другими заемщиками, а те. кто предоставлял сельскохозяйственные услуги, такие как переработка, перевозка и торговля сельскохозяйственной продукцией, имели приоритет перед всеми остальными (State Council. 1996). В 1990-х гг. сельские кредитные кооперативы использовались в качестве механизма дотирования сельского хозяйства. Это поясняет существенное замедление темпов роста дохода от несельскохозяйственной деятельности в 1990-х. Поскольку в чистом виде сельскохозяйственная деятельность всегда имеет меньшую добавленную стоимость, секторальные ограничения также поясняют снижение темпов роста сельского дохода.

Кредитование несельскохозяйственных предприятий сельскими кредитными кооперативами не было запрещено, но было сокращено. По сути, кредитование несельскохозяйственных предприятий стало осуществляться по остаточному принципу. Сельские кредитные кооперативы должны были предоставлять кредиты под несельскохозяйственные проекты только после удовлетворения потребностей в кредитах сельскохозяйственных предприятий. Вот как Дай Сянлун, глава Народного банка Китая, расставил приоритеты для сельских кредитных кооперативов: «Если после приоритетного кредитования для удовлетворения потребностей в капитале сельскохозяйственных предприятий все еще остаются средства, можно рассмотреть потребности поселково-волостных предприятий и прочих промышленных и торговых предприятий» (Dai Xianglong, 1997). Требования к заемщикам были ужесточены.

Доля самофинансирования теперь должна была составлять 60%. тогда как в банковских документах 1980-х она была установлена на уровне от 30 до 50% (People’s Bank of China. 1999). Статья 37 Закона об обеспечении ссуд в явной форме выводит земельные наделы для частной сельскохозяйственной деятельности и частное жилье из перечня залоговых активов1*.

Ограничение сферы деятельности сельских кредитных кооперативов кредитованием сельскохозяйственных предприятий, по сути, было равносильно кредитным ограничениям для сельских частных предпринимателей, подавляющее большинство которых открыли свое предприятие для того, чтобы отойти от сельскохозяйственной деятельности. Это стало фундаментальным сдвигом по отношению к основной задаче сельских кредитных кооперативов в 1980-х, заключавшейся в том. чтобы облегчить отход сельских жителей от сельскохозяйственной деятельности. К примеру, в Вэньчжоу значительная доля ссуд сельских кредитных кооперативов в 1980-х предоставлялась под несельскохозяйственные проекты, в общей сложности около 39% в период с 1984 по 1990 г. (Editorial Committee of Wenzhou Financial History. 1995). Еще одной формой дискриминации, более неявной, чем секторальные ограничения, было то. что банковская политика отдавала предпочтение производству перед строительством новых сооружений. В документе Госсовета, датированном 1996 годом, было установлено ограничение на ссуды на приобретение основных фондов — 30% от всех ссуд, предоставляемых сельскими кредитными кооперативами. Это усложнило жизнь частным предпринимателям, которые только открыли свое дело и испытывали потребность в капитале для строительства новых сооружений.

Дискриминация в отношении частных предпринимателей имела место не только де-фонто, но и де-юре. В 1990-х в среде китайских финансовых регуляторов бытовало мнение, что частные предприниматели — это более высокие кредитные риски (несмотря на массу документальных данных, говорящих об обратном). В 1992 г. Сельскохозяйственный банк Китая (Agricultural Bank of China, 1992a) предписал сельским кредитным кооперативам обязать владельцев индивидуальных предприятий и частные предприятия вносить «резерв на покрытие рисков» до начала погашения ссуды.

И хотя частные заемщики всегда несли более высокие затраты, эта политика была довольно обременительной. В 1980-х сельские кредитные кооперативы смягчали предполагаемые риски частных заемщиков путем установления более высоких процентных ставок по ссудам для них. Добросовестные заемщики могли выплачивать проценты по ссуде из полученной прибыли. Политика же 1992 г. включала требование о внесении авансового платежа и не проводила различий между добросовестным заемщиком и недобросовестным заемщиком.

Китайские финансовые регуляторы посчитали, что даже этой меры предосторожности недостаточно. В 1994 г. Сельскохозяйственный банк Китая издал еще одно постановление, предписывавшее сельским кредитным кооперативам ввести дополнительный барьер при утверждении ссуд для владельцев индивидуальных предприятий и для частных предприятий. Теперь для предоставления ссуды частному предпринимателю требовалось две подписи: сотрудника, оформившего ссуду, и директора регионального сельского кредитного кооператива (Agricultural Bank of China, 1994). Именно это событие стоит за наблюдением Парка и Шэня (2000), что утверждение ссуд было централизовано.

В 1990-х самым большим изменением в сфере финансирования на селе было усиление бюрократизации сельских кредитных кооперативов. Вспомним проект положения Сельскохозяйственного банка Китая 1988 г.. предусматривавшего введение практики избрания руководителей сельского кредитного кооператива его членами на основе демократических выборов. Эта практика должна была прийти на смену практике назначения руководителей сельских кредитных кооперативов Сельскохозяйственным банком Китая. Теперь эта реформа была свернута. Среди большого числа банковских документов по сельским кредитным кооперативам, изданных Сельскохозяйственным банком Китая или Народным банком Китая в 1990-х, нет ни одного, где упоминался бы этот проект положения 1988 г. Руководители сельских кредитных кооперативов по-прежнему назначались Сельскохозяйственным банком Китая. В документе «Мнение касательно ускорения финансовых реформ и повышения финансовой открытости на селе», датированном 1993 годом, Сельскохозяйственный банк Китая (Agricultural Bank of China.

1992a) отмечает: «Опираясь на нынешнюю систему руководства, акцент следует делать на изменении характера деятельности и повышении гибкости сельских кредитных кооперативов на местах». Ключевой момент здесь — «опираясь на нынешнюю систему руководства»: он говорит о том. что система управления сельскими кредитными кооперативами не будет изменена.

Некоторые ключевые фразы, употреблявшиеся в связи с реформированием сельских кредитных кооперативов в 1980-х, в 1990-х исчезли. Реформаторы хотели восстановить три особенности сельских кредитных кооперативов: в организационном плане опора на своих членов, демократичность, гибкость. Однако эти особенности не упоминаются ни в одном из многочисленных банковских документов по сельским кредитным кооперативам 1990-х. В число терминов, которые вышли из употребления в 1990-х, входят сыжэнь или сыин, что означает «находящийся в частном управлении», и миньзянь, что означает «негосударственный». Вместо них рабочим термином, употребляемым применительно к сельским кредитным кооперативам, стал «кооперативный» (хэцзо). В китайском языке эти термины имеют весьма отличные и конкретные оттенки. Термин «кооперативный» входит в ту же категорию терминов, что и «коллективный» (цзити). Кооперативные и коллективные учреждения, как правило, имеют некоторые частные права на доход, но их права контроля принадлежат государству. (К примеру, в середине 1950-х производственные кооперативы, которые создавались крестьянами, рассматривались как переходный этап между частными и государственными средствами производства.) Миньцзянь, сыжэнь и сыин подразумевают в чистом виде частную форму собственности, определяемую как частные права на доход и частные права контроля. В связи с этим решение Сельскохозяйственного банка Китая 1988 г. поэкспериментировать с демократическим избранием руководства сельского кредитного кооператива полностью увязывается с вйдением сделать сельский кредитный кооператив миньцзянь институтом.

Практически каждый второй год в 1990-х Госсовет или Народный банк Китая издавал важный документ об «ускорении и углублении реформ» в финансовом секторе. Это красноречиво говорит о политиках в отношении финансового сектора в 1990-х. При более тщательном ознакомлении с этими «реформаторскими» мерами практически всегда становятся очевидными централизация контроля и ограничение деятельности частных игроков в финансовом секторе. Особенно это касается тех мер, которые относятся к деятельности сельских кредитных кооперативов.

В качестве примера можно привести разрешение практики ротации директоров отделений сельских кредитных кооперативов директивой Сельскохозяйственного банка Китая, изданной в октябре 1992 г (Agricultural Bank of China, 1992b). Ротация подразумевала, что должностное лицо отделения в одном регионе по прошествии определенного времени назначается на ту же должность в отделении в другом регионе. Эта практика является пародией на демократию, потому как она обнуляет результаты выборов в отделениях, затронутых ротацией. (Представьте ротацию, к примеру, губернатора штата Массачусетс на пост губернатора штата Мэн.) Именно по этой причине реформаторы 1980-х в явной форме не одобряли ротацию руководителей сельских кредитных кооперативов. Эта практика была возобновлена в 1992 г.

В 1990-х сельское финансирование было существенно централизовано. В 1996 г.. после того как государство полностью разорвало административную связь между Сельскохозяйственным банком Китая и сельскими кредитными кооперативами, сельские кредитные кооперативы были переданы под административный контроль местных органов власти. Для централизованной политической системы это было естественным следствием. Контролирующие полномочия всегда имеют «вертикальный» характер — от более высокого уровня бюрократической иерархии к более низкому. Народный банк Китая активно продвигал «привязку» сельских кредитных кооперативов к местным органам власти. Инструментом такой привязки был контроль со стороны Коммунистической партии. Идея о партийном контроле над сельскими кредитными кооперативами не упоминается ни в одном из документов по сельским кредитным кооперативам 1980-х. Впервые она была озвучена в программном выступлении в 1998 г. Ши Цзиляна, заместителя главы Народного банка Китая. Он призвал привязать (гуайкао) волостные сельские кредитные кооперативы к местным парткомам, дабы те были подотчетны им (Shi Jiliang, 1999). В другом своем выступлении Ши охарактеризовал сельские кредитные кооперативы как «финансовые учреждения местных органов власти», подразумевая, что последние должны активно руководить сельскими кредитными кооперативами (Shi Jiliang. 1

999). Эти директивы явно противоречили по форме и по существу реформам сельских кредитных кооперативов в 1980-х.

До 1996 г в директивах и постановлениях, изданных Сельскохозяйственным банком Китая, много говорилось об уважении самостоятельности сельских кредитных кооперативов. К тому же в 1993 г. Госсовет охарактеризовал сельские кредитные кооперативы как «кооперативные» финансовые учреждения. Но ближе к концу 1 990-х Народный банк Китая продемонстрировал свои истинные намерения, на которые указывает характеристика Ши сельских кредитных кооперативов как финансовых учреждений местных органов власти. Даже слово «кооперативные» в банковских документах теперь встречалось не часто. В марте 1998 г. Народный банк Китая издал подробное постановление «Временные способы управления требованиями к кандидатам на должность руководителя сельского кредитного кооператива», содержавшее 35 статей (People’s Bank of China, 1999)

. В соответствии с этим постановлением Народный банк Китая должен был взять под свой контроль все аспекты назначения руководителей, в том числе отбор кандидатов, изучение бухгалтерской отчетности (обязательное после ухода руководителя с занимаемой должности) и освобождение от занимаемой должности.

К концу 1990-х, после десятилетия неумелого внутреннего управления, недальновидной политики и ненадлежащего государственного управления. сельские кредитные кооперативы испытывали серьезные проблемы; их число существенно сократилось. В 1985 г. в стране насчитывалось более 400000 сельских кредитных кооперативов. В 1990-х их количество значительно уменьшилось: в 1990 г. насчитывалось 384 320 сельских кредитных кооперативов, а в 1992-м — 286 389. К 2003 г. осталось лишь 91 393 отделения сельских кредитных кооперативов15. Вот таким был уровень предоставления финансовых услуг в такой огромной стране, как Китай, с более чем 800 млн сельских жителей. Экономические результаты сельских кредитных кооперативов также ухудшились. В 1980-х сельские кредитные кооперативы имели на своем балансе невозвратные кредиты, но большинство из них тянулось со времен «культурной революции». В 1994 г. невозвратные кредиты составляли 31.4% кредитных активов сельских кредитных кооперативов, а в 1996 г. их доля увеличилась до 38%, согласно Даю Сянлуну, главе Народного банка Китая (Dai Xianglong, 1997). Акционерный капитал сельских кредитных кооперативов в 1995 г. составлял 63,2 млрд юаней, в 1996 г. — 54.8 млрд юаней, в 1997 г. — 31 млрд юаней, в 1998 г. — 15,1 млрд юаней, а в 1999 г. —8,5 млрд юаней (China Finance Association, 1997, с. 452; 2000). Таким образом, менее чем за 10 лет институт, который существенно поспособствовал экономическому взлету сельского сектора, стал полностью неплатежеспособным.

Несмотря на механизмы контроля, введенные правительством, практика кредитования сельских кредитных кооперативов постепенно становились все более жесткой. Приведенный ниже перечень из документа Народного банка Китая наглядно свидетельствует о деградации системы кредитования сельских кредитных кооперативов (People’s Bank of China, 2001a): •

«предоставление ссуд крестьянам в товарной форме, а не в денежной. и принуждение крестьян к продаже таких товаров конкретным покупателям; •

отчуждение долей в акционерном капитале членов сельских кредитных кооперативов при предоставлении им ссуд; •

взимание налогов и сборов с крестьян при предоставлении им ссуд; •

предоставление ссуд волостным и поселковым администрациям для финансирования их фискальных обязательств перед вышестоящими администрациями; •

принуждение крестьян к покупке акций сельских кредитных кооперативов и удержание их долей в акционерном капитале в счет погашения предоставленных им ссуд;

Очевидно, что к концу 1990-х сельские кредитные кооперативы вследствие неумелого внутреннего и ненадлежащего государственного управления стали политическими пешками и кассами местных органов власти. Коррупция и мошенничество процветали. Сельские кредитные кооперативы полностью прекратили обслуживание финансовых потребностей своих членов — цель, которой задались руководители-реформаторы 1980-х. Политическая реакция на растущие проблемы с государственным управлением сельскими кредитными кооперативами столь же красноречиво говорит о недальновидности политиков 1990-х, как и меры, породившие эти проблемы: проблемы с экономическими результатами, вызванные централизацией, они пытались разрешить при помощи еще большей централизации.

Вместо того чтобы попытаться устранить укоренившиеся искажения в плане стимулов и повысить прозрачность и подотчетность, власти предпочли командовать и контролировать. В октябре 1995 г. Сельскохозяйственный банк Китая издал директиву «Временное положение об аудиторских проверках сельских кредитных кооперативов и мерах взыскания» (Agricultural Bank of China. 1995). Региональным отделениям Сельскохозяйственного банка Китая было предписано регулярно проводить аудиторские проверки сельских кредитных кооперативов и налагать штрафные санкции, предусмотренные положением. Эта директива была весьма подробной, она содержала четыре раздела и 18 статей. Размер штрафных санкций составлял от 100 до 2 000 юаней. К примеру, взыскание за предоставление ссуды ненадлежащему заемщику, за нецелевое использование ссуд, за несоответствие отдельных пунктов договора о ссуде установленным требованиям или за несоблюдение заемщиком договора о ссуде или государственной политики составляло от 20 до 1000 юаней (статья 7). В пункте 9 статьи 9 устанавливаются штрафные санкции за ненадлежащее обращение с компьютерным программным обеспечением, приведшее к утрате данных или к утечке внутренней информации. Ненадлежащее обращение с программным обеспечением почему-то считалось более серьезным нарушением, чем предоставление ссуд ненадлежащим клиентам: оно влекло за собой взыскание в размере от 100 юаней. Еще одно постановление, изданное Народным банком Китая, касалось оценки сотрудников, контролировавших сельские кредитные кооперативы (People’s Bank of China. 2001b). В конце концов, тех. кто осуществляет контроль, тоже необходимо контролировать. Стиль постановления — классический командно-административный, к тому же оно поразительно подробное. (К примеру, за создание на жестком диске компьютера папки по контролируемому сельскому кредитному кооперативу сотруднику в рамках оценки начисляется два балла.)

В 1990-х власти повели системное наступление на частное финансирование. Поводом для него стало то, что последнее является конкурентом государственных финансовых учреждений и оно отводит ресурсы от политических программ государства в области промышленности. Основным мотивом властей было не обеспечение стабильности банковской системы. Имеющиеся документы говорят о том. что финансовые учреждения, которые менее жестко контролировались государством, демонстрировали лучшие экономические результаты, однако функции контроля за такими учреждениями были возложены на неэффективные государственные органы16. Азиатский финансовый кризис 1997 г. имел очень мало общего с этим наступлением на частное финансирование, которое происходило до финансового кризиса и, по всей вероятности, ослабило финансовую систему Китая.

Если в 1980-х государство проявляло терпимость к деятельности сельских кооперативных фондов, то в 1990-х отношение к ним изменилось. В 1993 г. Госсовет (State Council, 1994) заявил, что сельские кооперативные фонды не являются финансовыми учреждениями, а потому не могут заниматься деятельностью по привлечению депозитов. Роль сельских кооперативных фондов должна заключаться в предоставлении «взаимопомощи» — мелких краткосрочных возобновляемых кредитов — своим членам. Госсовет постановил, что те сельские кооперативные фонды, которые занимаются деятельностью по привлечению депозитов, должны перейти под контроль сельских кредитных кооперативов. В следующем году правительство расширило масштаб и усилило интенсивность кампании против сельских кооперативных фондов. Решение 1994 г. о реструктуризации сельских кооперативных фондов запрещало кредитование и привлечение капитала в разных регионах, а также предписывало конкретные шаги для введения сельских кооперативных фондов в систему сельских кредитных кооперативов. Оно также ограничивало сферу деятельности первых кредитованием сельскохозяйственных предприятий: теперь сельские кооперативные фонды не могли предоставлять ссуды городским жителям и создавать отделения в других регионах (Rural Work Leadership Team of Fujian Communist Party Committee, 1997).

В 1996 г. власти усилили негативную риторику в отношении сельских кооперативных фондов. Было заявлено, что они действуют в нарушение финансовых нормативных актов и создают «порочную конкуренцию» государственным банкам в сфере привлечения депозитов (State Council. 1996). В постановлении 1996 г. говорилось, что все сельские кооперативные

ш фонды будут введены в систему сельских кредитных кооперативов (тогда как решение 1993 г предусматривало введение в систему сельских кредитных кооперативов только тех фондов, которые занимаются привлечением депозитов). Завершающий удар по сельским кооперативным фондам был нанесен 13 июля 1998 г.. когда Госсовет в своем постановлении, подписанном Чжу Жунцзи. в категоричной форме запретил все частные финансовые учреждения и практики, в том числе сельские кооперативные фонды (State Council. 1998). Тон этого постановления был весьма резким; оно объявляло вне закона все виды негосударственных финансовых практик и предписывало службам государственной безопасности заняться расследованием деятельности подпольных финансистов. Те должностные лица Народного банка Китая, которые не передали материалы о деятельности таких организаций службам госбезопасности, считались совершившими уголовно наказуемое преступление (статья 27).

В самом начале этого раздела приведена выдержка из жесткого распоряжения Госсовета Китая 1998 г. о закрытии, запрете и даже уголовном преследовании организаций, занимавшихся неформальным финансированием. Также в самом начале этого раздела приведена цитата из выступления главы Народного банка Китая Чэнь Мухуа в 1984 г., где она одобряет частное финансирование как дополнение к государственным финансовым институтам. Эти два контрастных по характеру программных заявления были сделаны высокопоставленными руководителями (распоряжение Госсовета 1998 г было подписано премьер-министром Чжу Жунцзи); они точно передают суть различия между финансовыми политиками этих двух десятилетий.

<< | >>
Источник: Хуан Я.. Капитализм по-китайски: Государство и бизнес / Яшэн Хуан ; Пер. с англ. — М.: Альпина Паблишерз. — 375 с.. 2010

Еще по теме Финансовое подавление 1990-х:

  1. Либерализация цен и подавление инфляции
  2. § 1.Определение инфляции. Открытая и подавленная формы инфляции. Измерение инфляции
  3. 4.8. АГРАРНАЯ РЕФОРМА 1990-х гг.
  4. Инвестиционный подъем 1990 гг.
  5. Технологическая политика 1990-х гг.
  6. Глава 14 Налоговые реформы 1990—2000-хгг.
  7. 3. РАЗВИТИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НАУКИ В 1970-х - НАЧАЛЕ 1990-х гг.
  8. 1. Венчурные инвестиции и фондовый рынок, 1990-2003
  9. Сельские реформы в 1990-х годах
  10. Ельцинская децентрализация 1990#x2011;х годов
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -