<<
>>

3.2 ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОДДЕРЖКА СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАН В УСЛОВИЯХ МЕЖДУНАРОДНОЙ КООРДИНАЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ

В современных условиях стабильное функционирование мировых продовольственных рынков в немалой степени также предопределяется эффективностью отлаживания механизмов встраивания аграрного сектора экономики развивающихся государств в международное разделении труда, особенно, если речь идет о таких странах как Китай, Индия или Бразилия.

В контексте уже состоявшегося вступления России в ВТО данную проблему предлагаем

рассмотреть под углом зрения выполнения обязательств, зафиксированных при присоединении к ВТО для сельского хозяйства Китая (мирового «сельскохозяйственного» лидера), а также соответствующих обязательств, закрепленных в ходе Уругвайского раунда переговоров для Бразилии, Индии и ЮАР. Методом наложения результатов сравнительного анализа на важнейшие итоги практической реализации достигнутых договоренностей, обозначившиеся к началу 2010-х гг., можно попытаться выявить наиболее действенные инструменты государственной аграрной политики развивающихся стран на этапе глобализации мировой экономики. Понятно, что универсальных рецептов экономического поведения «для всех» не существует. Тем не менее, такая попытка учета зарубежного опыта «находок и ошибок» могла бы стать хорошим подспорьем при подготовке предложений по возможной корректировке государственной аграрной политики РФ в контексте принятых Россией перед ВТО обязательств.

Прежде всего, напомним, что согласно Соглашению по сельскому хозяйству 1994 г. все принимаемые странами при вступлении в ВТО «аграрные» обязательства сводятся в три базовые подгруппы: доступ на внутренний рынок, поддержка «своих» производителей и возможные параметры экспортного субсидирования, сведенные нами в отношении выделенной группы государств в таблицу 19. В качестве пояснений уточим, что характер и объем обязательств, принимаемых страной при вступлении в ВТО, в решающей степени зависит от самостоятельно выбираемого статуса между развитым и развивающимся государством: ряд членов ОЭСР - Израиль, Мексика, Турция, Чили, Республика Корея - выбрали последний, тогда как ЮАР и Россия предпочли членство по «высшему разряду».

Кроме того, параметры подлежащей сокращению государственной поддержки АПК зависят от конкретного наполнения, засчитываемого каждой данной страной в базу (FBTAMS), что, в частности, для Индии и Китая существенно сузило «поле» для бюджетного маневра.

В качестве методических пояснений к выполненному анализу выделим следующие отправные моменты. За точку отсчета, насколько это возможно, примем 1995 г. (год образования ВТО) или средневзвешенный итог за трехлетие 1995-1997 гг. (что для сельского хозяйства с его сохраняющейся зависимостью от природных катаклизмов принципиально важно), а сравниваемой точкой будет выступать последний год, за который имеются сопоставимые данные ОЭСР. Для начала выявим изменение роли сельского хозяйства в экономике выбранных стран за рассматриваемый период (табл. 20). Затем оценим структурную перекомпозицию государственной аграрной политики (ГАП) под влиянием требований ВТО (табл. 21). Главное внимание сосредоточим на характеристике эволюции базовых инструментов государственной аграрной политики, сконцентрировав их в двух «уровнях»:

корректировке ГАП при вступлении в ВТО[236]

Таблица 19 - Базовые обязательства развивающихся стран по
Страна (год вступления) Доступ на внутренний рынок Поддержка

агропроизводителей

Экспортные

субсидии

Прочее
Ставка связанного тарифа Тарифные квоты Прочее «Потолок»

AMS/

FBTAMS

Оговорка de minimis
Бразилия (1995 г.) 35,4 %

(в 2012 г. фактическая ставка - 10,1%)

Оставлены на 2 вида продукции (зерновые и фрукты) Бразилия (равно как Индия и Китай) вступала в ВТО как развивающееся государство 912,1 млн дол. 10% На 16 видов продукции при сокращении на 24% к базовому периоду до 73 млн дол.
в 2004 г.
С 1995 г. экспортные субсидии не предоставлялись. Все экспортеры освобождены от уплаты федеральных налогов по соцстраху и соцобеспечению (PIS и COFIN), собираемых по схеме НДС, что противоречит правилам ВТО
Индия (1995 г.) 113,1 %

(в 2012 г. фактическая ставка - 33,5%)

Оставлены на 4 вида продукции (кукуруза, сухое молоко, рапсовое или горчичное масло, подсолнечное масло) Отмена всех количественных ограничений с/х импорта к апрелю 2001 г. 0 10% Обязательств по ограничению (ввиду неприменения) не предусмотрено В качестве экспортной субсидии, не подлежащей сокращению, применяются транспортные субсидии / internal transport subsidies
ЮАР (1995 г.) 39,6%

(в 2012 г. фактическая ставка - 8,4%)

Оставлены на 26 видов продукции Тарифные квоты с внутриквотной ставкой не более 20% соответствующей связанной ставки тарифа 2,0 млрд рандов 5% Подлежат

сокращению на 36% до 570 млн рандов к 2000 г.

C 1997 г. экспортные субсидии упразднены.

Статус развитого государства исключает возможность задействования корзины развития

Китай (2001 г.) 15,7%

(в 2011 г. фактическая ставка - 15,6%)

Оставлены на 7 видов продукции (рис, пшеница, кукуруза, хлопок, шерсть, пищевые растительные масла, сахар) Практически обнуляются пошлины на ввоз промышленной продукции для сельского хозяйства 0 8,5% Полная отмена и запрет на использование в будущем На 15 лет сохранена возможность отклонения от стандартной схемы разбирательства третьими странами при введении антидемпинговых и компенсационных пошлин.
Имеет возможность использовать корзину развития, но с зачетом в AMS

внутренняя поддержка сельскохозяйственных производителей и внешнеторговое регулирование соответствующих рынков.

В краткой обзорной характеристике современного перепозиционирования сельского хозяйства развивающихся стран выделим, во-первых, последовательное снижение доли аграрного сектора в создании ВВП (в Китае - двукратное) и поддержании общей занятости. Во- вторых, в плане интегрирования развивающихся стран в мировые рынки сельскохозяйственного сырья и продовольствия нельзя не обратить внимание на две полярные тенденции: практически повсеместному снижению доли сельского хозяйства в суммарном страновом импорте противостоит в целом сохранение или даже наращивание доли аграрного сектора в суммарном экспорте (например, до 35,6% у Бразилии), сопровождающееся увеличением положительного сальдо агропродовольственного экспортно-импортного баланса (до феноменальных 72,6 млрд дол. в Бразилии) за исключением Китая (минус 90,1 млрд дол. в 2012 г.) и ЮАР (минус 0,8 млрд дол. в 2012 г.). В-третьих, по соотношению в общем-то скромного вклада сельского хозяйства в ВВП и остающейся в целом значительной сельской занятости в общеитоговой можно косвенно судить о невысокой производительности труда в аграрной сфере: например, в китайском сельском хозяйстве ее уровень на конец 2000-х гг. составлял 1/5 общенационального уровня.

Таблица 20 - Изменение роли сельского хозяйства в экономике развивающихся стран1
Показатель Бразилия Индия Китай ЮАР
1995 2012 1995 2012 1995 2012 1995 2012
Валовое сельскохозяйственное производство (ВСХП), млрд дол. 58,2 199,2* 99,7 265,5* 270,2 1102,4* 9,2 22,2*
Доля сельского хозяйства в ВВП, % 5,8 5,2 26,3 17,4 20,2 10,0* 3,9 2,6
Доля сельского хозяйства в общей занятости, % 26,1 17,0* 61,0 51,0* 52,2 39,6* 16 5,1*
Доля сельского хозяйства в суммарном экспорте, % 29,3 35,6 19,5** 14,4 7,7 3,2 8,0 9,5
Доля сельского хозяйства в суммарном импорте, % 12,4 5,9 7 3** 5,2 8,2 8,6 7,3 7,3
Агропродовольственный экспортно­импортный баланс, млн дол. 6976 72590 3319 16896 551 -90824 292 -780,6
Сельскохозяйственные угодья, млн га 258,5 275,0* 180,8 179,8* 532,7 519,1* 99,5 96,4*

Примечание: * за 2011 г.; ** за 1990 г.

В-четвертых, в широком комплексе проблем, сдерживающих рост производительности труда, едва не центральное место занимает незавершенность земельной реформы, как в Китае, где земля находится в собственности сельских общин, передающих ее в как минимум 30­летнюю аренду (без права продажи) индивидуальным хозяйствам только для использования по назначению, или в Индии, где основанная на праве наследования (сыновья и дочери получают [237]

равно выделенные доли наследуемого имущества) система землепользования, дополненная жесткими законодательными ограничениями предельных размеров землевладения (от 15 до 70 га неорошаемых земель, от 10 до 18 га мелиорированных земель на 2 урожая в год, от 10 до 30 га орошаемых земель на 1 урожай в год), фактически закрывает сельским жителям возможность выхода из сельского хозяйства, провоцируя сохранение значительной прослойки мелкотоварного производства (в Китае средний размер крестьянского хозяйства равняется 0,6 га, в Индии - 1,3 га на 2005 г. - последнюю известную статистике дату - с очевидным последовательным сокращением[238] [239]). В-пятых, в конечном итоге все это оборачивается социальными перекосами, отражающимися, прежде всего, на сельских жителях (в Китае реальные доходы селян меньше 1/3 уровня горожан; в ЮАР на 240 тыс. товарных ферм приходится от 2 до 4 млн ферм, ведущих исключительно натуральное хозяйство ), а по «закону сообщающихся сосудов» захватывает все остальные сектора экономики: если в Бразилии с пятизначным показателем ВВП на душу населения 13% жителей (главным образом сельских) живут на 2 дол. в день, то в Индии, где душевой ВВП вчетверо ниже, этот процент зашкаливает за 80[240].

Сохранение важнейшей функции сельского хозяйства как «стабилизатора» социально­экономического равновесия в обществе в сочетании с переплетением вышеотмеченных и неназванных здесь проблем, сдерживающих развитие аграрного сектора, объясняет сверхважность выверенности государственной аграрной политики развивающихся стран.

Изменение основных ее контуров за 1990-2000-е гг. схематично представлено в табл. 21. Для сравнимости за точку отсчета примем используемый ОЭСР показатель оценки поддержки агропроизводителей (PSE). Предлагаем сосредоточиться на характеристике главных составляющих «внутренней» поддержки фермерства и внешнеторговой политики на рынках сельскохозяйственного сырья и продовольствия в разрезе выбранных для сравнения стран с акцентом на выявление специфики этапа, начало которому положило образование ВТО.

Таблица 21 - Ключевые составляющие государственной поддержки агропроизводителей в развивающихся странах*, % от общего объема PSE[241]

Показатель Годы Бразилия Китай ЮАР
PSE, % от всех поступлений фермеров 1995-1997 -12 2 11
2005-2007 6 9 6
2010-2012 5 15 3
Поддержка, связанная с товарным производством / support based on commodity output, 1995-1997 144 23 96
2005-2007 40 31 77
2010-2012 50 68 54
из них:

поддержка рыночных цен / market price support

1995-1997 145 23 96
2005-2007 33 31 77
2010-2012 46 68 54
поддержка наращивания объемов производства / payments based on output 1995-1997 -1 0 0
2005-2007 7 0 0
2010-2012 4 0 0
Субсидирование использования входных ресурсов / payments based on input use 1995-1997 -44 66 2
2005-2007 59 41 19
2010-2012 47 12 46
Прямые выплаты фермерам / direct payments** 1995-1997 0 21 2
2005-2007 1 28 4
2010-2012 2 20 0
* ОЭСР не располагает сопоставимыми данными по Индии; ** включают выплаты в расчете на фактические показатели, требующие встречных обязательств по параметрам производства; в расчете на условные показатели, (не) требующие встречных обязательств по параметрам производства; не привязанные к конкретному виду продукции.

Прежде всего отметим, что на начало 2010-х гг. «сердцевину» всего объема PSE (от 4/5 в Китае до практически 100 % в ЮАР) в аграрном секторе рассматриваемых развивающихся стран составляли инструменты MPS и субсидирование потребления входных ресурсов (табл. 21). При этом приходится констатировать сохраняющуюся доминанту самых разрушительных для рыночных основ хозяйствования форм поддержки сельскохозяйственного производителя, увязанных с выпуском продукции и использованием основных факторов производства без ограничений по объемам ее изготовления или потребления ресурсов. По большому счету, только Китаю удалось развернуть свою поддержку крестьян в сторону прямых погектарных/ «поголовных» платежей под встречные обязательства фермеров, «подняв» их до 15% PSE в среднем за 2010-2012 гг. с нулевой отметки еще в 1995-1997 гг. В структуре выплат, «завязанных» на фактические объемы производства, во всех странах доминируют инструменты MPS (в Китае и ЮАР иного просто не дано). В решающей степени именно за счет MPS во всех рассматриваемых странах коэффициент номинальной защиты агропроизводителя (NPC) из отрицательного стал положительным (табл. 22) или еще более укрепился (корни «юаровского» снижения поясним чуть дальше). В самом общем виде по объекту «выцеливания» MPS- поддержку можно разделить на внутреннюю (минимальные или администрируемые цены

поддержки, государственные интервенции, создание буферных запасов, др.) и внешнюю (тарифная защита, нетарифное регулирование экспортно-импортных операций, включая тарифные квоты). Конкретика применения задействуемого арсенала средств в каждом отдельном случае обуславливается страновой спецификой.

Таблица 22 -Изменение уровней поддержки сельского хозяйства в развитых и развивающихся странах1
Страна Оценка поддержки агропроизводителей (PSE)

(% от всех поступлений фермеров или млн дол.)

Общая поддержка сельского хозяйства (TSE) (% от ВВП) Номинальная защита агропроизводителя (NPC)
1995-1997 2010-2012 1995-1997 2010-2012 1995-1997 2010-2012
% млн дол. % млн дол. % млн дол. % млн дол. коэффициент коэффициент
ОЭСР (в среднем) 30,0 253 931 19 252 550 1,6 344 208 0,9 402 531 1,31 1,10
США 12,0 26 614 8 29 913 0,9 70 108 1,0 145 334 1,07 1,01
ЕС* 34,0 116 083 19 105 305 1,5 131 848 0,7 121 436 1,33 1,04
Бразилия -12 -6 887 5 8 728 0 -3 971 0 11 082 0,85 1,02
Китай 2 5 749 15 135 386 1,4 11 532 2,3 160 023 1,00 1,13
ЮАР 11,0 1 036 3 499 1,0 1 571 0,2 820 1,13 1,01

* ЕС-15 для периода 1995-2003 гг., ЕС-27 для периода с 2007 г.

Так, при абсолютной несопоставимости стоимостных объемов MPS в Китае и Бразилии (табл. 21) их содержательное наполнение совпадает в главном. Например, ежегодно Национальная комиссия по развитию и реформам в Китае в консультации с другими правительственными структурами (в КНР 16 центральных ведомств «курируют» аграрную политику) утверждает минимальные цены на зерно для 13 провинций с положительным зерновым балансом, действующие несколько месяцев после завершении уборки урожая. При этом минимальные цены на рис и пшеницу с 2008 г. повышались государством ежегодно вне зависимости от состояния мировой конъюнктуры, что обернулось искусственным торможением внутренних цен на рис, существенно проигрывавших мировым, и, напротив, выведением внутренних цен на пшеницу на уровень выше мирового. Однопорядковое назначение - стабилизировать цены и обеспечить достаточность поставок продукции на рынок - имеют специальные / ad hoc интервенции по предварительно зафиксированным ценам, в частности, в 2008-2010 гг. проводившиеся по сахарному тростнику, сахарной свекле, соя-бобам, кукурузе, рапсу, хлопку и свинине (на рис этот механизм распространяется тогда, когда объем государственных закупок по минимальным ценам признан недостаточным). Кстати, государственные интервенции, призванные сдержать рост внутренних цен в целях поддержания жизненного уровня небогатого населения, или продиктованные этими же соображениями [242] ограничения экспорта продовольствия (прямой запрет на его вывоз или установление заградительных экспортных пошлин) могут обернуться, а в целом ряде случаев как раз и приводят к отрицательным значениям MPS (например, минус 139,4 млрд юаней в Китае в 2008 г.)1.

В Бразилии половина всех ресурсов (к слову, очень скромных и стабильно сокращающихся), направляемых на MPS, приходится на Национальную программу гарантированных минимальных цен, предназначенных, главным образом, для поддержки небогатых сельхозпроизводителей во вновь осваиваемых районах страны на период до создания там необходимой инфраструктуры. С 2010 г. 20% «заводимых» под программу средств расходуется на закупку продукции семейных ферм по ценам «выше» рынка, что, впрочем, не сильно искажает движение среднерыночных цен. Особую специфику политике MPS в Бразилии придают так называемые «выравнивающие» платежи, которые по одной из подпрограмм выплачиваются оптовым покупателям, согласившимся закупать пшеницу и кукурузу у фермеров по специально установленным минимальным ценам («выравнивающая» премия выступает субсидией, разыгрываемой среди оптовиков на аукционе с заранее утвержденным государством «потолком»), по другой - коммерсантам, закупающим сельскохозяйственную продукцию по опционным контрактам (премия плюсуется к цене опциона), по третьей - непосредственно фермеру или сельскохозяйственному кооперативу как разница между референтной и аукционной ставками выравнивающих платежей[243] [244].

Инструментарий MPS, задействуемый в Индии, в своей сути совпадает с практикуемым другими развивающимися странами. К главным его составляющим можно отнести администрирование минимальных цен для производителей / Minimum Support Prices (MSPs), введение правительствами отдельных штатов превышающих уровень MSP так называемых

3

рекомендуемых цен / State Advised Prices (SAPs) , организацию рыночных интервенций / Market Intervention Prices (MIPs), формирование буферных запасов зерна / Buffer Stocks Operations (BSOs), поддержание функционала системы централизованного обеспечения беднейших слоев населения продовольствием по субсидируемым ценам / Indian Targeted Public Distribution System (TPDS) и постепенно сходящее на нет так называемое зонирование зернового производства, конечная цель применения которых заключается в поддержании стабильности внутренних сельскохозяйственных рынков, а на деле оборачивается все большей изоляцией последних от влияния мировой конъюнктуры, утяжеляет нагрузку на бюджет, попутно разгоняя инфляцию. Применение каждого отдельно взятого инструмента MPS в Индии характеризуется своей спецификой. Так, MSPs применяются в отношении 26 важнейших для страны видов продовольствия, а их уровень утверждается правительственной комиссией по сельскохозяйственным издержкам и ценам с учетом «входных» субсидий, расчетной стоимости семейного труда и ставок земельной ренты, то есть, как правило, с существенной премией «к рынку», выполняя, тем самым, функцию гарантируемой фермерам цены закупки производимой ими продукции. Когда на рынке цены падают ниже гарантированного уровня, Продовольственная корпорация Индии / Food Corporation of India (FCI) именно по MSP закупает у фермеров зерно, Национальная федерация сельскохозяйственных кооперативов и маркетинга / National Agricultural Cooperative and Marketing Federation of India (NAFED) - бобовые, семена масличных культур и хлопок (последний - вместе с Корпорацией по хлопку), Корпорация джута Индии - джут. По товарам, не охваченным системой MSPs, государство по запросам штатов в согласованных с ними объемах проводит рыночные интервенции по MIPs, при этом все возможные потери (если MIP «выше» рынка) распределяются в пропорции 50:50. Уже упоминавшаяся выше Продовольственная корпорация Индии / FCI отвечает также за формирование буферных запасов продовольственного зерна по утвержденным нормативам (на январь 2008 г. - 20 млн т или 9,1% «тогдашнего» индийского урожая) применением таких форм BSOs как государственные закупки по высоким MSPs (даже если мировые цены в этот момент падают), стимулирование импорта (при собственном неурожае) или, напротив, поощрение экспорта в «высокий» год. FCI, кстати, одновременно является оператором крупнейшей в мире TPDS, объединяющей в своей сети 478 тыс. магазинов «справедливых» цен, предлагающих субсидируемое продовольствие (пшеница, рис, хлопья зерновые, сахар, др.), а также керосин 160 млн индийских семей по ценам, дифференцированным в зависимости от уровня доходов домохозяйств (выше, ниже порога бедности и беднейшие из бедных)[245]. Кстати, дифференциал между контрактной ценой закупаемых для системы TPDS товаров (помимо MSP включающей в себя налоги[246], рыночные сборы, комиссионные посредников, оплату транспортных расходов и услуг за хранение) и централизованной отпускной ценой, по которой FCI поставляет зерно штатам и юнионам, возмещается Продовольственной корпорации Индии из бюджета.

В ЮАР последовательно проводимая с середины 1990-х гг. политика дерегулирования аграрных рынков привела к резкому сокращению бюджетных расходов на MPS, а высвободившиеся средства государство смогло перенаправить на продвижение земельной реформы и поощрение ее выгодоприобретателей. Минимизация «ценового» вмешательства государства здесь вылилась в синхронизацию движения внутренних и мировых цен, косвенным

свидетельством чему стало сокращение коэффициента NPC (во всех остальных рассматриваемых развивающихся странах отмечен, напротив, рост) с 1,13 в среднем за 1995­1997 гг. до 1,01 за 2010-2012 гг. (табл. 22). В результате последовательной реализации Закона о маркетинге сельскохозяйственной продукции, принятого в 1996 г., система MPS в ЮАР подверглась кардинальной реорганизации с выведением из ее арсенала рыночных интервенций и экспортного субсидирования и сохранением, пожалуй, только импортных тарифов как способа поддержания внутренних цен. Некоторое исключение составляет рынок сахара, да и тот находится вне зоны прямого государственного вмешательства. Согласно совместной договоренности сахарозаводчиков, законодательно закрепленной в 2000 г., экспорт сахарного тростника из ЮАР допускается только в рамках одноканального отраслевого соглашения с закреплением индивидуальных экспортных квот пропорционально объемам сахара, реализованного на внутреннем рынке.

Впрочем, импортные тарифы, тарифные и абсолютные квоты, лицензирование, поощрение или ограничение (по обстановке на внутреннем рынке) экспорта образуют как раз второй или «внешний» контур инструментов MPS, простор для проявления страновой индивидуальности в применении которых сдерживается разве что обязательствами перед ВТО. Как правило, повсеместно средневзвешенная базовая ставка (для стран с РНБ) импортного тарифа по сельскохозяйственной продукции превышает уровень тарифной защиты непродовольственных товаров: в Китае - 15,6% против 8,7%, в Индии - 33, 5% на 10,4%[247]. При этом, если в Китае сельскохозяйственный тариф с середины 2000-х гг. находится на уровне принятых при вступлении в ВТО обязательств, то Индия (средневзвешенная ставка «связанного» тарифа - 113,1%), как и, например, ЮАР - фактические 8,4% в 2012 г. против зафиксированного «потолка» в 39,6% - располагают значительным «полем» для маневра (табл. 19). Практически все страны в своих обязательствах оговорили возможность применения тарифных квот, например, Китай - на зерновые, сахар, шерсть, хлопок и отдельные виды минеральных удобрений, др. Попутно Китай добился разрешения на разделение физических объемов тарифно квотируемого импорта между частным бизнесом и государственными торгово-закупочными организациями, на долю которых, например, в 2008 г. пришлось 90% выделенных квот на пшеницу, 77% - сахар, 60% - кукурузу, 50% - рис, 33% - хлопок, 100% - табак (на который распространяется государственная монополия). Что касается экспортных пошлин и количественных ограничений экспорта, то ВТО, как известно, рассматривает их инструментами искажения рыночной состыковки спроса и предложения. Китай для подавления продовольственной инфляции и стабилизации поставок зерна на внутренний рынок в январе 2008 г. вводил временные экспортные пошлины (5-25%) на 57 товарных позиций зерновых и мукомольной продукции, но к июню 2009 г. полностью их отменил. К тому же китайские экспортеры сельскохозяйственной продукции, как и других вывозимых товаров, имеющие право на возмещение НДС, дестимулируются государством, возвращающим не базовые 13% «входного» НДС, а только 5%, да и те со значительными изъятиями (с 20 декабря 2007 г. правительство Китая вообще отменило возмещение НДС по 84 товарам, в том числе пшенице, рису, кукурузе, соя-бобам и продуктам их мукомольного передела, а с 13 июня 2008 г. -по растительным маслам)[248]. Индии, в свою очередь, приходится лавировать между объективной необходимостью поддержать доходы фермерских хозяйств, в том числе, стимулированием экспорта (например, в форме 60 специализированных агроэкспортных зон, созданных в 20 из 28 штатов страны для производства, переработки и упаковки готовой продукции, или предоставления экспортерам фруктов, овощей, цветов, продукции молочной промышленности и птицеводства освобождения от уплаты будущих ввозных пошлин на сумму, эквивалентную 5% стоимости экспортированной годом ранее сельскохозяйственной продукции в ценах FOB) и задачей обеспечить продовольственную безопасность страны, решая ее, в частности, с помощью минимальных экспортных цен, «загнав» которые на соответствующую высоту (скажем, 425 дол. за 1 т риса с 31 октября 2007 г.), можно оставить экспортерам возможность экспортировать в лучшем случае дорогостоящую высококачественную продукцию, которая не поступает в каналы системы TPDS для распределения среди бедных слоев населения[249].

Второй (к MPS) составляющей потоварных выплат / Payments Based on Commodity Output выступают платежи за товарное производство конкретной продукции, например, в расчете за 1 т поставленного на рынок мяса птицы, за 1 л реализованного молока / Payments Based on Output (PBO). В Китае и ЮАР на эти цели с середины 1990-х гг. средства государством вообще не выделяются, в Индии - по оговоренным причинам - нет достоверной сводной информации, а в Бразилии финансирование в абсолютном выражении пусть и возросло 10-кратно, но в среднегодовом исчислении за 2010-2012 гг. составляло сверхскромные 5% PSE.

Вторым (опять же к MPS) по разрушительности влияния на рыночную среду функционирования сельского хозяйства элементом PSE считается субсидирование «входных» издержек payments based on input use - от 12% PSE в Китае до 47% в Бразилии (по Индии ОЭСР, еще раз напомним, PSE не рассчитывает). В методологии ОЭСР этот вид государственной поддержки агропродовольственного комплекса сведен в три главные разновидности трансфертов: на снижение прямых производственных издержек потребления сельскохозяйственным производителем конкретного вида «входных» ресурсов или их сочетания; на сокращение капзатрат фермеров на строительство зданий и сооружений, приобретение сельскохозяйственных машин и оборудования, проведение мелиоративных работ и защиту почв; на покрытие части затрат по оказанию фермерским хозяйствам технического, санитарного, фито-санитарного, счетоводческого, общекоммерческого содействия и профессиональной переподготовки. В страновом разрезе суть поддержки - прямые бюджетные субсидии - трансферты или невзимание с фермеров причитающихся государству (равно как уполномоченным им агентам-посредникам) части платежей - остается неизменной, просто наполняясь своей содержательной спецификой.

Например, наибольшим стоимостным объемом «входного» субсидирования характеризуется государственная аграрная политика Индии. 38% всех «входных» субсидий, выплаченных в 2005/2006 г. из бюджетов штатов (по Конституции Индии аграрная политика относится к прерогативе региональных властей), предназначались поставщикам электроэнергии на покрытие разницы между ценой реального энергопотребления в сельском хозяйстве и фиксированным тарифом ее оплаты сельскохозяйственными производителями. Дело в том, что индийские фермеры оплачивают электроэнергию по фиксированным ставкам, которые в большинстве штатов просто «привязаны» к суммарной декларированной (в лошадиных силах) мощности ирригационных насосов и фактически никак не учитывают реальное потребление электроэнергии, оборачиваясь ее перерасходом и «переливом» расходуемой воды. 35% «входного» субсидирования в том же 2005/2006 г. отводилось под приобретение минеральных удобрений на покрытие разницы между отпускной ценой завода-изготовителя и ценой того же ресурса, поставляемого сельскому хозяйству под контролем государства. Выделяемые государством средства достаются не фермерам, то есть не увеличивают их доход, а производителям минеральных удобрений в зависимости от вида задействуемой производственной технологии, «возраста» эксплуатируемых мощностей и транспортной удаленности от мест потребления (как дополнение - субсидия импортерам на покрытие разницы в ценах на мочевину мирового рынка и внутренней реализации), что, очевидно, не стимулирует эффективное использование минеральных удобрений, провоцируя их перерасход с последующим негативным воздействием на окружающую среду в виде деградации земель, пр. Третья расходная статья бюджетных трансфертов индийскому сельскому хозяйству (27% итога в 2005/2006 г.) - субсидирование убытков государственных ирригационных систем, образующихся вследствие превышения операционных расходов над совокупными доходами, как результат поставки фермерам услуг ирригации по ставкам ниже фактических издержек производителей[250]. В любом случае приходится признать, что увеличение бюджетного финансирования потребляемых сельским хозяйством «входных» ресурсов (в 2008/2009 г. субсидирование поставок одних минеральных удобрений превысило в стоимостном

эквиваленте бюджет Минобороны Индии) вынуждает государство искать альтернативные варианты дополнительных источников выделения финансовых ресурсов (например, принуждением коммерческих, региональных банков и кооперативных кредитных институтов кредитовать закупки фермерами производственных ресурсов на льготных к рынку условиях) и, в конечном счете, сужает его возможности поддержать более эффективные формы стимулирования сельскохозяйственного производителя, например, по линии укрепления инфраструктуры на селе или развития соответствующих НИОКР.

Из всех рассматриваемых стран только Китай последовательно год за годом сокращает объемы деструктивного субсидирования «входных» производственных издержек сельского хозяйства, параллельно переводя высвобождающиеся ресурсы в разряд менее рынок разрушающих прямых выплат фермерам. За реализацию соответствующих программ, начиная с налоговой реформы-1994 г., наряду с центральным правительством, отвечают правительства китайских провинций, обязанные софинансировать бюджетные трансферты, направляемые Пекином в сельское хозяйство и де-факто превратившиеся в главного донора его финансовой поддержки. Из последовавших в ее створе наиболее важных решений выделим введение в 2006 г. так называемой комплексной субсидии, первоначальной целью которой объявлялась компенсация производителям зерна удорожания минеральных удобрений, пестицидов, полиэтиленовой пленки и дизтоплива, но по факту превратившаяся в погектарные платежи, не обязательно увязанные с выращиванием зерновых, что превратило ее в разновидность прямых выплат, призванных поддержать фермерские доходы, и, между прочим, крупнейший бюджетный трансферт в КНР к началу 2010-х гг. В качестве элемента «входного» субсидирования агропроизводства в Китае можно также рассматривать разнообразные меры по удешевлению производства минеральных удобрений и увеличению их внутреннего производства, например, применение преференциальных цен на электроэнергию и природный газ, потребляемые заводами-изготовителями соответствующей продукции, льготных тарифов на транспортировку минеральных удобрений по стране, освобождение продуцентов от уплаты взносов в фонд железнодорожного строительства и НДС. Впрочем, как раз эти бюджетные расходы за 2007-2010 гг. государству удалось сократить вдвое до 5,3 млрд дол., «перебросив» сэкономленные средства на утроение за тот же период субсидирования (от 20 до 30% цены приобретения) покупки фермерами сельскохозяйственной техники - до 2,6 млрд дол. в 2010 г., включая трансферты из центра и местных правительств, которые, собственно говоря, и определяют конкретный набор сельскохозяйственной техники, попадающей под субсидирование в данной провинции. Наконец, нельзя не отметить запуск правительством Китая в 2007 г. пилотного проекта субсидирования страхования одновременно в растениеводстве и животноводстве, по которому бремя уплаты страховой премии страховщику делится «на троих»: между центральным, местным правительствами, непосредственно фермером, а вклад «центра» увеличивается с 35% до 40% (1,5 млрд дол. в 2010 г.) при сохранении неизменной доли провинций на уровне 1/3 и сокращении фермерских расходов[251] [252] [253]. Эта новая форма государственной поддержки постепенно получает распространение и в других развивающихся странах, например, в Бразилии, где расходы федерального правительства на субсидирование страхования агропроизводства, лесоводства и занятых аквакультурами пока на

порядок меньше, чем в Китае (125 млн дол. в 2010 г.), но «зона охвата» страхованием

2

стремительно расширяется: с 1,6 млн га в 2006 г. до 7,7 млн га в 2010 г.

Бразилия, как и ЮАР, относится к группе стран с умеренным объемом «входного» субсидирования (по 46-47% PSE в каждом отдельном случае), и, дабы не повторяться, ограничимся выделением его индивидуальных особенностей. В ЮАР из-за скромности абсолютных параметров данного содействия практически все выливается в практикуемое с 2000 г. возмещение всех налогов и дорожных сборов, включаемых в цену дизтоплива, использованного при производстве сельскохозяйственного сырья. В расчете на 1 л солярки уровень компенсации возрос с 0,84 ранда в 2007 г. до 1,58 ранда (около 12% оптовой цены) в 2012 г. Единственное ограничение: под возмещение разрешается завести не более 80% израсходованного фермером в первичном производстве дизтоплива. Бразильская специфика заключается в том, что 70% выделяемых на рассматриваемые цели ресурсов расходуется на субсидирование инвестиционных кредитов. В зависимости от принадлежности к соответствующей категории («А» - переселенцы на вновь осваиваемые в ходе аграрной реформы земли, «В» - 1,8 млн мелких хозяйств с доходом за предшествующий год менее 3,4 тыс. дол. США в эквиваленте, «С» - 2,4 млн семейных ферм с годовым доходом от 3,4 до 62 тыс. дол.) каждое фермерское хозяйство в Бразилии может рассчитывать на получение инвесткредита до 76,3 тыс. дол. и кредита на пополнение оборотных средств до 28 тыс. дол. в расчете на отдельную возделываемую культуру (суммарно - до 130 тыс. дол.) на льготных условиях - в среднем под 2,5 % в год[254]. Вместе с тем, абсолютные параметры процентного субсидирования бразильское государство старается выдерживать в более чем умеренных границах: совокупный объем попродуктовой поддержки сельского хозяйства никогда не превышал 1% стоимости произведенной в стране валовой сельскохозяйственной продукции[255].

Третью базовую составляющую PSE - прямые выплаты / Direct Payments (DPs) фермерам ОЭСР признает менее разрушительной в рыночных условиях хозяйствования формой господдержки агропроизводителей и приветствует перевод инструментария MPS и «входного» субсидирования на эти начала. На начало 2010-х гг. DPs в структуре PSE развивающихся стран занимали более чем скромное место: фактически обнулены в ЮАР, практически незаметны (2% PSE) в Бразилии (здесь самым ярким примером служила государственная программа «второго урожая», стимулировавшая фермеров к выращиванию кукурузы после соя-бобов и позволившая довести долю кукурузы второго за год сбора в общем ее производстве до 40%), и только Китаю удалось развернуть главное направление своей аграрной политики, по существу с нуля в середине 1990-х гг. нарастив удельный вес DPs, соответственно, до 1/5 PSE. Структурное разнообразие прямых платежей, направленных на укрепление доходов фермерских хозяйств, можно рассмотреть как раз на примере Китая. 80% всего его объема DPs в среднем за 2010-2012 гг. приходились на трансферты налогоплательщиков сельхозпроизводителям, увязанные с величиной засеваемых площадей / поголовья скота / выручки / прибыли, главным образом, в форме «погектарных» выплат, к которым государство обратилось в 2004 г. Первоначально Национальный зерновой страховой фонд для 13 главных зерносеющих провинций утвердил фиксированные «поземельные» платежи (10-15 юаней в расчете на 1 му или 1/15 га, то есть 22-23 дол. на 1 га, в зависимости от площадей, засеянных рисом, пшеницей или кукурузой. Однако окончательное решение вопроса об определении «основного ареала возделывания», другими словами, тех конкретных земель, на которые будет распространяться субсидия (при возможности «подкрепленная» вливаниями из бюджетов провинции[256]), оставалось за властями регионов. В последующем государство увеличивало как набор субсидируемых таким образом культур (постепенно включив в него хлопок, рис, соя-бобы, картофель, ячмень, арахис), так и долю засеваемых ими площадей (с 2008 г. субсидированием охвачены все посевы риса, с 2009 г. - пшеницы, хлопка и - в четырех провинциях - рапса), одновременно подкорректировав механизм субсидирования. Так, с марта 2009 г. за использование гибридных семян риса, кукурузы и рапса правительство свои трансферты стало напрямую зачислять на банковские счета фермеров, а субсидия за применение селекционных сортов пшеницы, соя-бобов и хлопка теперь представляет собой либо непосредственно прямой платеж, либо скидку к цене закупаемых семян. Оставшиеся 20% DPs в Китае примерно поровну делится между выплатами, «завязанными» на исторические или фиксированные (базовые) величины засеваемых площадей / поголовья скота / выручки / прибыли, не предполагающими встречных поставок на рынок соответствующей продукции (примером может служить ряд программ поддержки свиноводства, инициированных в 2007 г. или молочного животноводства - с 2008 г., главным образом, через стимулирование

селекционной работы), и трансфертами, призванными компенсировать фермерам выбытие базовых факторов производства (с 2004 г. реализуется программа «Леса вместо зерна» по выведению из оборота экологически пострадавших земель и переводу их в лесфонд или пастбища[257]).

Подводя итоги вышеизложенному, сведем изменение основных контуров государственной аграрной политики развивающихся стран на современном этапе в табличный формат (приложение И) и, отталкиваясь от проанализированного, выделим три главные принципиальные особенности встраивания аграрного сектора рассматриваемых государств в систему международного разделения труда в условиях глобализации. Во-первых, сравнительный анализ условий вступления в ВТО позволил выявить общие направления корректировки государственной аграрной политики Бразилии, Индии, Китая и ЮАР: сохранение, в главном, уровня тарифной, а где-то и нетарифной защиты (использование тарифных квот) с последовательным переводом последней (ветеринарный, санитарный контроль, др.) на единые стандарты; постепенный переход к наименее деструктивным по отношению к рынку формам поддержки агропроизводителей; подтягивание к средним удельным показателям уровней PSE и TSE в странах ОЭСР. Во-вторых, вступление в ВТО и принятие фиксированных обязательств не затормозило развития аграрного сектора выделенных стран, что подтверждается повсеместно опережающей рост населения динамикой валового сельскохозяйственного производства, резко ускорившейся как раз на этапе 2000-х гг.; ростом продуктивности сельского хозяйства (по урожайности сахарного тростника Бразилия в 1995­1997 гг. на 5,9% превосходила среднемировой уровень, а в 2009-2011 гг. - уже на 10,7%, по рису Китай сохраняет свой более чем 1,5-кратный перевес над средним по миру итогом и даже в тех случаях, как, например, с пшеницей в ЮАР, где страновые показатели уступают мировому итогу, происходит достаточно быстрое сокращение отставания, структурными сдвигами (например, оформление мощного агроэкспортного сектора экономики). В-третьих, членство в ВТО не препятствует (естественно, в очерченных соответствующими статьями Соглашения по сельскому хозяйству границах) поиску индивидуальных, «заточенных» под конкретику проживаемого данной страной периода форм поддержки сельского хозяйства, естественным образом «подталкивая» к их переводу сначала в разряд более приветствуемых прямых платежей, повышающих доходы фермеров, затем - в зеленую корзину, а также оставляет возможности для «выторговывания» благоприятных условий государственной поддержки развития сельского хозяйства в рамках Дохийского раунда переговоров. Эти выводы вкупе с выделением детерминант развития аграрного сектора российской экономики периода рыночных преобразований могут составить основу для выработки конкретных предложений по адаптации аграрной политики РФ к требованиям ВТО на переходном этапе присоединения, что составляет предмет заключительного параграфа настоящей работы.

<< | >>
Источник: Мальцева Вера Андреевна. ЭВОЛЮЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОДДЕРЖКИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА: ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ, РЕКОМЕНДАЦИИ ДЛЯ РОССИИ. 2014

Еще по теме 3.2 ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОДДЕРЖКА СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАН В УСЛОВИЯХ МЕЖДУНАРОДНОЙ КООРДИНАЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ:

  1. 10.3. Объективная необходимость и основные направления государственной поддержки сельского хозяйства
  2. Мальцева Вера Андреевна. ЭВОЛЮЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОДДЕРЖКИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА: ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ, РЕКОМЕНДАЦИИ ДЛЯ РОССИИ, 2014
  3. 11.2. Координация экономической политики в условиях фиксированных валютных курсов
  4. Спад в экономическом развитии развивающихся стран в условиях мирового кризиса в 2001-2002 гг.
  5. Что такое международная координация экономической политики?
  6. Социально-экономические последствия НТП в сельском хозяйстве. Аграрная политика
  7. РОЛЬ ГОСУДАРСТВА В ФОРМИРОВАНИИ ПРОМЫШЛЕННОЙ ПОЛИТИКИ (МЕЖДУНАРОДНЫЙ ОПЫТ) 3.1.Обзор государственной политики в странах мировой хозяйственной системы[22]
  8. 6.3. Государственная поддержка малого предпринимательства как инструмент социально – экономической политики
  9. РАЗДЕЛ V. РАЗВИВАЮЩИЕСЯ СТРАНЫ В СИСТЕМЕ МИРОВОГО ХОЗЯЙСТВА
  10. Место сельского хозяйства в экономике страны
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -