<<
>>

1.2. Эволюция теоретических концепций преференциальной торговли

Все теоретические концепции торговой политики и ее инструментов, в частности, преференциального торгового сотрудничества, так или иначе, берут свои истоки от теоретического обоснования и осмысления международной торговли.

Преференциальные торговые соглашения (ПТС) — один из инструментов активизации торговли партнеров на мировом рынке. Любые соглашения — многосторонние, двусторонние, региональные — по своей сути преференциальные, поскольку предоставляют преимущества участникам соглашения и одновременно исключают из круга бенефициаров те страны, которые в соглашения не входят. Теоретическое обоснование предоставления преференций в двустороннем или плюрилатеральном порядке вытекает из теоретических концепций международной торговли.

На протяжении всех этапов экономического развития разрабатывались теории, ставившие целью обоснование специфики участия отдельных стран в международном разделении труда и, следовательно, тех или иных действий и мер, принимаемых государствами в интересах поддержки и продвижения национальных производителей. Таким образом, все теории были посвящены обоснованию участия стран в международной торговле, а позже и более широкому кругу вопросов внешнеэкономических связей. Вполне естественно, что вопросы участия в международном экономическом сотрудничестве и получение преимуществ с точки зрения усиления конкурентоспособных позиций страны напрямую увязывались с вопросами регулирования и использования государственных мер и инструментов для создания более благоприятных условий для выхода на внешние рынки либо для привлечения или ограничения доступа иностранных производителей на национальный рынок в той или иной форме. Справедливо утверждать, что теории международной торговли и международного разделения труда в целом можно рассматривать как теоретическую основу формирования системы регулирования внешнеэкономической деятельности.

В немалой степени международно-правовую архитектуру регулирования мировой торговли определяет преобладание на каждом отдельном этапе тех или иных — протекционистских или фритредерских — политических взглядов на торговую политику. История международного регулирования торговли переживала неоднократные эпизоды усиления протекционистских настроений, подкрепляемых соответствующими внешнеторговыми стратегиями государств. Чаще всего такая политика совпадала с периодами экономического спада, финансовой нестабильности, геополитических кризисов. Фритредерство и укрепление международного сотрудничества в области торговли, напротив, как правило, связаны с экономическим ростом, усиливающейся торговой экспансией. Кроме того, прослеживается закономерность возникновения спроса на решения, направленные на либерализацию торговли, спустя некоторое время после сильных кризисов или других переломных для глобальной экономики событий.

Впервые участие в международном товарообмене получило полноценное теоретическое обоснование в трудах А. Смита и Д. Рикардо, определивших два типа торговой политики. А. Смит в знаменитой работе «Исследование о природе и причинах богатств народов» (1776)[22] пишет, что в мире, где большинство экономически значимых государств придерживаются меркантилистской торговой политики, их взаимное одновременное обогащение невозможно — просто потому что экспорт одного государства является импортом другого государства. Напротив,

наибольших выгод можно достичь, если страны будут торговать в соответствии со своими наибольшими абсолютными преимуществами. А именно: если они экспортировали бы те товары, для производства которых их издержки производства ниже (в теории А. Смита единственный фактор производства — труд), и импортировали бы те товары, по которым издержки выше. По А. Смиту, свобода торговли ведет к обогащению нации за счет покупки более конкурентоспособных и дешевых импортных товаров, а также позволяет получить доход от продажи на экспорт излишков наиболее конкурентоспособной продукции Теория абсолютных преимуществ стала прорывом в экономической мысли, но заключала в себе недостаток, так как не объясняла, в чем заключаются выгоды от участия в международной торговле для тех стран, у которых по всем товарам абсолютные издержки производства выше, чем у других государств.

Позднее теорию А. Смита развил и дополнил Д. Рикардо в работе «Начала политической экономии и налогового обложения» (1817) , сформулировав принцип сравнительных преимуществ. Д. Рикардо впервые на примерах доказал, что участие в международной торговле будет выгодно всем странам даже в том случае, если одни страны обладают абсолютными преимуществами в производстве всех товаров, а другие страны — не обладают никакими абсолютными преимуществами по сравнению с этими странами. Д.Рикардо говорит о том, что странам следует приложить все силы к производству тех товаров, в которых они относительно более эффективны, а остальные товары предоставить производить другим странам. Таким образом, если страны будут специализироваться на производстве и экспорте тех товаров, при производстве которых их сравнительные издержки наиболее низкие, все страны будут находиться во взаимном выигрыше от торговли. При этом различия в преимуществах Д. Рикардо объяснял неравными природными, климатическими и географическими условиями. Свободная торговля, по [23] мнению Д. Рикардо, как и у А. Смита, безусловно ведет к увеличению благосостояния государства.

Эволюция международных экономических отношений (МЭО), форм международного экономического взаимодействия и развитие глубоких инвестиционных связей обусловили необходимость расширения спектра анализируемых факторов и реалий каждого конкретного этапа мирового экономического развития. Это привело к развитию положений теории А. Смита и Д. Рикардо в других теоретических концепциях. Одной из наиболее важных является теория соотношения факторов производства, предложенная в 1930-е гг. шведскими экономистами Э. Хекшером и Б. Олином. Сутью теории Хекшера—Олина стали обоснование причин различий в издержках производства в разных странах и выводы о том, что должно делать государство в целях максимальной реализации национальных конкурентных преимуществ. Это позволило сделать вывод о том, что страны стремятся экспортировать товары, для производства которых используются имеющиеся в избытке факторы производства, а импортируют товары, для производства которых требуются редкие факторы производства.

В определенных случаях экспорт товаров можно заменить перемещением факторов производства. Также шведские ученые отмечают, что в результате внешней торговли цены на факторы производства будут стремиться к выравниванию, так как избыточный и, следовательно, недооцененный в одном государстве фактор производства после реализации продукции, произведенной с высокой долей этого фактора, в результате возросшего на нее мирового спроса станет в большей степени оценен. Это теоретическое положение позднее уточнил американский экономист П. Самуэльсон, доказав, что выравнивание цен на факторы производства в процессе международной торговли происходит из-за того, что специализация на производстве продукции с использованием избыточного фактора производства ведет к интенсивному перемещению этого фактора в экспортные отрасли, в результате чего спрос на него вырастает.

На протяжении первых 50 лет функционирования многосторонней торговой системы (МТС) основной целью заключения ПТС являлось преимущественно — а нередко и исключительно — преференциальное снижение тарифных барьеров. Поэтому большая часть теорий, объясняющих ПТС, связана с эффектами введения преференциальных тарифов. Отправной точкой анализа экономических последствий заключения странами ПТС принято считать работу Я. Винера «Проблема таможенного союза» (1950). Ученый первый обратил внимание на то, что включение в ГАТТ статьи, разрешающей преференциальную торговлю, да и еще намеренно подталкивающей членов таможенного союза (ТС) к обмену полным набором преференций, не вполне выдерживает критику с экономической точки зрения. В своей работе он задается вопросом, всегда ли участие в ТС улучшает благосостояние стран. Несмотря на то, что устранение барьеров в торговле членов ТС между собой практически всегда увеличивает объемы торговли между ними, выгоды для стран от участия в таможенном союзе не гарантированы. Экономист описывает два возможных эффекта от участия в ТС — «эффект создания» и «эффект замещения (отклонения)». Случай, в котором относительно более дорогие товары национального производителя заменяются более дешевыми товарами, произведенными в странах— партнерах по торговому блоку, Я.

Винер определяет как создание торговли. Закупка более конкурентоспособных товаров у партнера по ТС увеличивает благосостояние обеих стран. Но если государство начало закупать товары партнера по ТС, которые стали конкурентоспособнее товаров из третьих стран за счет снижения или полного устранения для них тарифных барьеров, то наблюдается «эффект замещения (отклонения)» торговли. По Я. Винеру, в этом случае страна, предоставляющая преференции, платит за импорт больше по двум причинам. Во-первых, деньги, которые раньше поступали государству в виде взимаемых ввозных пошлин, теперь идут производителям в стране—партнере по ТС. Во-вторых, эти деньги идут менее эффективному производителю, который расходует на производство больше ресурсов (в противном случае страна—партнер по ТС поставляла бы товар и до снижения тарифных барьеров, так как была бы самым конкурентным производителем на мировом рынке). Подход Я. Винера включал в себя много допущений, противоречий и не был статистически обоснован. Однако именно его работа оказала влияние на возникшую в дальнейшем в академических и политических кругах дискуссию о последствиях введения торговых преференций в условиях МТС, а предложенные ученым термины обогатили понятийный аппарат экономической науки. Позднее теория Я. Винера получила более фундаментальное и точное развитие.

Продолжая изучение статических эффектов интеграции, Дж. Мид (1956) и Р. Липси (1957) дополнили теорию Винера соображением о том, что для оценки совокупного эффекта ПТС на благосостояние стран-участниц нужно учитывать не только эффекты производства, но и эффекты потребления, которые заключаются в том, что в связи с эластичностью спроса, о чем не говорил Винер, страны реагируют на снижение цен товаров увеличением их потребляемых объемов. Более того, в случае если экономики стран—участниц ТС недостаточно велики для того, чтобы менять свои условия торговли, им нужно увеличить потребление товаров из третьих стран, синхронно снижая тарифные барьеры для этих товаров.

Р. Липси, а также К. Ланкастер говорят о том, что значение имеет постепенное, а не радикальное снижение тарифов. Для достижения максимального эффекта от торгового соглашения важен высокий уровень конкуренции между странами по схожим товарным позициям, который приведет к углублению специализации и повышению эффективности при производстве схожих, но не одинаковых товаров. Чем больше объемы торговли между странами, вступающими в преференциальные торговые отношения, тем меньше [24] вероятность того, что такая интеграция приведет к отклонению торговли для третьих стран.

Дж. Мид интерпретирует в контексте интеграционных процессов теорию «второго наилучшего», которая заключается в том, что всякое преференциальное соглашение в любом случае с точки зрения благосостояния хуже, чем свободная торговля (ситуация «первого наилучшего»), но в условиях неосуществимости ситуации абсолютно свободной мировой торговли страны должны стремиться к наилучшей возможной ситуации в условиях преференциальных отношений, так называемому «второму наилучшему». В попытке оценить совокупный эффект от образования ТС была разработана модель Кемпа — Вана (1976). В ответ на эту теоретическую предпосылку ученые М. Кемп и Г. Ван предлагают такую модель ТС, в которой выигрывают все страны-участницы, при этом не возникает потери благосостояния для мира целом. Это возможно, если внешний тариф ТС не ведет к изменению мировых цен, а устранение барьеров внутри ТС направлено на максимальное приближение участников ТС к ситуации «первого наилучшего». В результате «полное невмешательство» приведет к полному равновесию по Вальрасу и максимизации выигрыша от торговли, а введение компенсационных платежей поспособствует перераспределению выигрыша от торговли в адрес наименее конкурентоспособных с точки зрения сравнительных преимуществ стран. Эта работа носила исключительно теоретический характер и не получила практического применения. Попытки использовать модель Кемпа—Вана[25] предпринимались и позднее. Так, ученый П. Кришна рассмотрел ситуацию, в которой страна-экспортер не может покрыть спрос на товар, предъявляемый страной-импортером в полной объеме, в силу недостаточности производственных мощностей. Страна-импортер продолжит докупать недостающие товары на мировом рынке по существовавшей до введения преференциального тарифа цене. Автор показывает, что в этой ситуации внутренняя цена на товар, равно как и объем потребления, не изменится. В итоге, потери страны-импортера от недополученных налогов в виде таможенных пошлин не компенсируются выигрышем от снижения цен на рынке данного товара, что ведет к потере благосостояния для отдельно взятого рынка в рамках ПТС. Однако учет эффектов по всем рынкам товаров, покрываемых ПТС, может дать положительный эффект для оценки благосостояния, таким образом однозначного ответа о последствиях участия в ПТС Кришна не дает[26] [27]. Обобщая выводы ученых, развивавших теорию Винера о статических эффектах интеграции, можно сказать, что ни одно теоретическое рассуждение или практическое исследование, основанное на эмпирических наблюдениях, так и не позволило однозначно установить, превышает ли эффект создания торговли эффект замещения . У современных ученых также нет единодушия — исследования Р. Адамса говорят о том, что большинство изучаемых им ПТС приводят к замещению торговли, в то время как Г. Хуфбауэр и А. Росе приходят к выводу о сбалансированности большинства современных ПТС, влияющих на благосостояние либо положительно, либо нейтрально[28] [29]. Закономерности, указывающие на доминирование одного из двух эффектов, обусловлены большим количеством нюансов, а прогнозируемые статические эффекты должны моделироваться для каждого отдельно взятого ПТС.

Развивалась и экономическая наука в части теоретических обоснований процессов интеграции. Так, например, заинтересовавшись особенностями интеграционных процессов в Европе, венгерский экономист Б. Балаша написал работу «Теория экономической интеграции»(1961) . Он говорит о том, что последствия от участия государств в ТС гораздо более разнообразны, чем увеличение или уменьшение благосостояния в результате изменения величины внешнего таможенного тарифа. Более того, предпосылка о том, что потери мирового благосостояния при участии отдельных стран в ТС будут в любом случае больше, чем в условиях полной свободы торговли для всех стран (отсылка к теории «второго наилучшего»), уже тогда наталкивала ученых на мысль о том, что статические эффекты не могут быть главной и единственной целью заключения преференциальных соглашений. Осознавая неполноту предложенного Винером и его последователями инструментария для изучения торговых соглашений, заключаемых в 1950-е и 1960-е гг., Б. Балаша сконцентрировался на возможных динамических эффектах интеграции. К таким эффектам относятся: экономия на масштабах и изменение условий конкуренции; технологические сдвиги; экономический рост; изменение параметров эластичности спроса и темпов роста производства. Помимо этого, Б. Балаша предлагает классификацию форм интеграции — так называемые «ступени интеграции» — через которые могут проходить государства: зона свободной торговли, таможенный союз, общий рынок, валютный и экономический союз, наконец, полная интеграция.

Существенные изменения в характере международного производства и обмена, характеризовавшегося расширением и углублением специализации в рамках региональных и субрегиональных производственных цепочек, нашли отражение и в теоретических подходах к международной торговле и региональной интеграции. Экономисты все чаще рассматривают динамические эффекты интеграции не для государства в целом, а для фирм. Так, например, В.М. Корден (1972) говорил о том, что специализация фирм за счет расширения рынков поможет им достичь экономии на масштабах производства, если фирмы откажутся от неэффективных производств, и [30] сконцентрируются на том, что им удается производить с наименьшими сравнительными издержками. Увеличившаяся за счет повышения эффективности распределения ресурсов на уровне фирмы прибыль позволит фирмам увеличить производство, а также инвестировать в новые технологии и средства производства.

Нобелевский лауреат по экономике П. Кругман, развивая наработанное предшественниками, предложил модель фирмы, которая предполагает возрастающую отдачу от масштаба с понижением издержек при увеличении выпуска с дальнейшим ростом прибыли. Возможность роста прибыли будет привлекать на рынок новые фирмы до тех пор, пока продажи каждой из них не упадут так, что средние издержки окажутся ниже рыночной цены. Для международной торговли это повлечет за собой такие результаты, как повышение эффективности, укрупнение фирм на внутреннем рынке и слияние фирм различной страновой принадлежности. П. Кругман говорит о том, что повышение эффективности фирм приводит к выигрышу для всей мировой торговли в целом. Теория Кругмана была нацелена на объяснение причин торговли между развитыми странами, схожими между собой по уровню производительности и наделенности факторами производства и участвующими в обмене схожими товарами. Такая торговля, все более распространявшаяся, не находила теоретического обоснования в теориях Рикардо и Хекшера—Олина, которые по-прежнему сохраняли актуальность для объяснения торговли между развитыми и развивающимися странами.

Что касается оценки ПТС, П. Кругман приводил доказательства тому, что положительные эффекты от заключения ПТС между «естественными» торговыми партнерами — странами, уже демонстрирующими взаимосвязь систем производства, будут выше в силу более низкого уровня транспортных издержек для стран, находящихся внутри одного региона. Ученый М. Мелиц, развивая модель Кругмана[31] [32] [33], дополнил ее предпосылкой о том, что в условиях глобальной конкуренции неэффективные фирмы будут вынуждены закрыться, но даже выживание не гарантирует им возможность выхода на экспортные рынки в том случае, если издержки ведения внешней торговли окажутся слишком высокими для них.

-эл

Некоторые современные ученые, например, Р. Лоуренс (1996) , предлагают условное деление ПТС на «ограниченные» и «глубокие» . «Ограниченные» ПТС преимущественно регулируют тарифные меры на границе. Такие соглашения предоставляют товарам и компаниям страны- партнера недискриминационный доступ на рынок и национальный режим, но не предполагают никаких уступок в вопросах проведения экономической политики или регулирования торговли. «Глубокие» соглашения, наоборот, включают в себя дисциплины, предполагающие изменения национального регулирования. Хотя не существует единственно правильного определения или перечня мер и дисциплин, которые должны быть покрыты «глубоким» ПТС, таковым можно считать любое торговое соглашение, которое в своей сфере покрытия идет дальше, чем просто предоставление преференциального тарифа. «Глубокая» интеграция более полно соответствует потребностям покупателей и продавцов в условиях глобального производства и обмена. Так, например, гармонизация отдельных видов регулирования может стать необходимым условием для развития торговли определенными услугами или какое-то особое регулирование в области конкуренции может позволить реализовать ряд сравнительных преимуществ. Иногда «поверхностная» либерализация дает толчок к более тесному взаимодействию экономик стран, входящих в соглашение, которое начинает требовать более координированного администрирования связанных с торговлей вопросов, что становится предпосылкой для более «глубокой» интеграции. «Глубокие» ПТС выполняют функцию нерыночных институтов, направленных на регулирование общественных, правовых и социальных вопросов.

Как определил Ричард Болдуин, торговля в XXI в.— гораздо более сложное явление, чем торговля в 80-х гг. XX в., когда формировались многосторонние торговые соглашения, подписанные в ходе Уругвайского раунда[34]. Это связано с возрастающим значением глобальных

производственных цепочек (ГПЦ) в мировой экономике. Такое производство товаров характеризуется разделением видов экономической деятельности и (или) стадий производства товара, предполагающим многократное перемещение составляющих частей товара через государственные границы. Все чаще ТНК выносят за границы своего государства не только отдельные стадии производства с целью сокращения издержек и использования сравнительных преимуществ других стран, но также закупают за границей услуги (например, офисные), необходимые для обслуживания «заграничной» стадии производства. Новые формы международной торговли требуют, по мнению Р. Болдуина, концептуального переосмысления. Большинство ПТС прошлых лет было нацелено на торговлю готовыми товарами, и целью экспортера было проникновение на рынок страны-партнера в ущерб протекционистским интересам национального производителя. Теперь, когда доля импортных комплектующих в экспорте большинства стран составляет более 60%, в снижении барьеров в торговле заинтересованы обе стороны. Эффекты, оказываемые тарифными и нетарифными барьерами, будут пропорциональны числу раз, которое товар будет пересекать национальные границы в силу размещения различных стадий производства в разных странах.

Производство в ГПЦ меняет взгляд на эффекты, оказываемые ПТС на благосостояние. Разделение производства на отдельные стадии и компоненты может поменять калькуляцию эффектов «замещения» и «создания» торговли.

Так, ПТС, «отклонявшее» торговлю готовыми товарами, может стать «создающим» торговлю при обмене комплектующими промежуточными товарами, однако однозначной характеристики дать этому явлению нельзя.

Р. Болдуин также говорит о том, что, несмотря на выигрыш от перемещения производств в страны с более дешевыми факторами производства, издержки, которые возникают в результате международной фрагментации производства, ощутимы для бизнеса. Они могут быть связаны с логистикой, менеджментом, различиями в правовых нормах, переобучением персонала, а также необходимостью осуществлять мониторинг за качеством производства в зарубежном «звене» ГПЦ и т.п. Издержки особенно велики для развивающихся стран, являющихся участниками ГПЦ типа «Север—Юг», так как они зачастую отстают по качеству правовой и институциональной инфраструктуры. В данном контексте можно предположить, что распространение ПТС, включающих в себя более «глубокие» положения, отвечает на возникшую потребность заполнить пробелы в государственном регулировании. Это необходимо для эффективного ведения бизнеса иностранным инвестором на зарубежных территориях в рамках ГПЦ, предусматривающих вовлечение в производство стран с разным уровнем развития.

ГПЦ нельзя назвать новым явлением, но в последнее десятилетие они стали приобретать большее значение в отдельных регионах мира, меняются их структура и протяженность. Раньше в ГПЦ были вовлечены в основном развитые страны. Теперь доля участвующих в ГПЦ развитых и развивающихся стран приблизительно одинакова, что совпадает с тенденциями формирования ПТС.

Большая часть научной литературы в период до 2011 г. не предлагала моделей, описывавших взаимодействие между ГПЦ и глубокими интеграционными соглашениями. Исключение представляет работа П.

Антраса и Р. Стайгера (2008) , в которой ученые показывают, что рост вынесения числа производственных операций за рубеж (офшоринг) и проводимая в этих государствах торговая политика создают новые эффекты и экстерналии, превосходящие традиционные концепции. Это связано с тем, что новая торговая политика преследует цели, выходящие за рамки облегченного доступа на рынки. К. Багвел и Р. Стайгер (2003)[35] [36] в свою очередь считают, что потребности торговых партнеров, не ограничивающиеся открытием рынков, не могут регулироваться на основании незыблемости правил недискриминации и взаимности, характерных для регулирования в рамках МТС. Если предположение ученых верно, то это объясняет, почему страны в последние годы все выбирают ПТС, а не ВТО, в качестве инструмента для решения вопросов координации своей торговой политики.

Новейшая волна ПТС может быть объяснима институциональным ответом на проблемы и потребности торговли, связанные с вынесением производств за границы. Это усложняет задачу для ВТО по осуществлению ее традиционной деятельности, направленной на обеспечение взаимного открытия рынков. Возможно, институциональный вызов для ВТО будет заключаться в том, чтобы найти такой подход, который смог бы облегчить «глубокую» интеграцию, при этом сохранив принципы недискриминации и взаимности.

«Глубокая» интеграция, вне зависимости от формы, которую она принимает, требует проведения государствами согласованной политики и единообразного регулирования по ряду вопросов. При оценке «глубоких» ПТС встают вопросы: каковы издержки и выигрыши от проведения общей торговой политики, каким странам целесообразно участвовать в «глубоких»

ПТС и какие вопросы разумнее оставить в рамках национальной политики, а какие — гармонизировать.

Упрощенный взгляд на соотношение издержек и выгод ведения общей политики в рамках «глубокой» интеграции предлагают экономисты ВТО, интерпретируя теорему децентрализации У. Оутса (1972). Из рассуждений ученого следует то, что решение о проведении слаженной политики определяется компромиссом между выигрышем от координации политики, измеряемым количеством положительных межграничных экстерналий (спилловер), и издержками «глубокой» интеграции, которые будут измеряться степенью различия проводимых интегрирующимися государствами национальных политик. Так, страны с наиболее схожим курсом по совокупности проводимых ими политик будут нести меньшие издержки «глубокой» интеграции. Соответственно, интегрироваться целесообразнее наиболее экономически взаимосвязанным странам в тех сферах, где проводимая ими политика преследует схожие цели. Помимо этого, базирующаяся на теореме децентрализации теория бюджетного федерализма говорит о том, что управление должно быть централизовано в тех сферах, где наиболее высоки положительные эффекты. Однако

38

практические исследования на примере ЕС, в частности, ученых А. Алесина и Е. Сполаоре , говорят о том, что ЕС зачастую играет активную роль в областях с низкими положительными эффектами.

В силу отсутствия единого стандарта или определения «глубоких» ПТС, не существует исследований, которые исчерпывающим образом могли бы ответить на вопрос об эффектах от участия стран в «глубоких» соглашениях. Однако можно предположить, что снижение издержек в результате либерализации приведет к росту торговли. Более того, в результате «глубокой» интеграции могут быть созданы общественные блага, [37] [38] [39] вытекающие из унификации законодательств, устойчивой кредитно­денежной политики, высокого уровня кадров одной из сторон соглашения, которые в противном случае не были бы обеспечены рынком национального государства самостоятельно. Воздействие этих эффектов на благосостояние простирается за рамки традиционных эффектов торговли, и подобные расчеты представляются затруднительными и весьма приблизительными.

С точки зрения ряда ученых (Д. Фаччини и С. Теста, 2009)[40], участие в «глубоких» ПТС может приводить к «отклонению» торговли в том смысле, что отдача на вложения в мобильные факторы производства будет выше, чем на немобильные. М.-Х. Чен и А. Маттоо (2008)[41] приходят к выводу о том, что региональная гармонизация стандартов существенно активизирует торговлю в тех отраслях, где была проведена большая взаимная либерализация, что, однако, может отрицательно сказаться на объемах экспорта стран, не входящих в ПТС.

Эволюция мировой преференциальной торговли обусловила и эволюцию теоретических концепций ПТС. Изменение характера торговли, ее структуры и движущих мотивов предопределило появление целого направления современных исследований, ориентированных на теоретическое обоснование особенностей ПТС, соответствующих новому этапу эволюции.

Традиционные теоретические концепции оценки эффекта «создания» и «отклонения» торговли исходили из анализа изменений в торговых потоках вследствие заключения преференциальных торговых соглашений, с одной стороны, и дискриминации торговли со странами— не членами этого ПТС, с другой.

ПТС, направленные на либерализацию вопросов институционального характера, в значительной мере обесценивают инструментарий этих теоретико-методологических подходов, поскольку изменился коренной фактор эффекта «создания» торговли. Сегодня в процессе формирования институциональных условий для функционирования инвесторов создаются звенья глобальных производственных систем, ориентированных на трансграничные потоки импорта промежуточных товаров с последующим экспортом все еще промежуточных товаров для дальнейшего включения их в качестве затрат уже в следующем звене всей цепочки. Таким образом, само производство обусловлено и не может существовать без интенсивных импортно-экспортных потоков промежуточной продукции. Иными словами, торговля создается как результат принятого инвестиционного решения о размещении производства в той или иной стране.

Касаясь эволюции самих ПТС, необходимо отметить, что они прошли, как уже отмечалось, различные этапы становления, в качестве специфической формы регулирования внешней торговли. Простые ПТС ХХ

в. регулировали в основном тарифные меры, применяемые на границе. Тексты таких «ограниченных» ПТС, как правило, просты и понятны, и содержат четкие перечни тарифных линий и ставок преференциальных тарифов. «Глубокие» ПТС в качестве фокуса сосредоточены на мерах за границей, т.е. реформах на национальных рынках. Сегодня большинство стран проводит одностороннюю политику создания условий для привлечения инвестиций и рабочих мест. Происходит односторонняя либерализация тарифной политики, мер по привлечению бизнеса и инвестиций. За 20 лет, с 1988 по 2009 г., одностороннее снижение среднего уровня тарифов в развивающихся странах составило 30% (с 45 до 15%) .

В целях дальнейшего исследования проблематики представляется целесообразным ввести понятие «преференциальные торговые соглашения институционального типа», которое будет характеризовать новейшие ПТС, включая такие инициативы, как Транстихоокеанское партнерство (ТТП), Трансатлантическое инвестиционное партнерство (ТТИП), Региональное всеобъемлющее экономическое партнерство (РВЭП). «Ограниченные» ПТС [42] регулировали в основном тарифные вопросы «на границе», «глубокие» ПТС сосредоточились на проведении реформ «за границей». Однако ПТС институционального типа отличаются от этих ПТС. Помимо регулирования тарифов на границе и проведения реформ за границей, они предусматривают целый комплекс мер, нацеленный на ускорение прохождения через границу товаров и услуг. Эти меры аналогичны содержащимся в Соглашении по упрощению процедур в торговле, принятым в Бали в ходе 9-й Министерской конференции ВТО. Требование ускорения прохождения через границу обусловлено, как более подробно будет показано в главе 3 данной работы, значением фактора времени для повышения эффективности производства в рамках глобальных цепочек стоимости. Еще одной отличительной особенностью ПТС институционального типа является упор на гармонизацию законодательства и норм регулирования деятельности различных институтов, как основного способа борьбы с дискриминацией иностранных участников.

<< | >>
Источник: РЕМЧУКОВА Варвара Константиновна. ВЛИЯНИЕ ПРЕФЕРЕНЦИАЛЬНЫХ ТОРГОВЫХ СОГЛАШЕНИЙ НА МНОГОСТОРОННЮЮ ТОРГОВУЮ СИСТЕМУ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата экономических наук. 2015

Еще по теме 1.2. Эволюция теоретических концепций преференциальной торговли:

  1. Эволюция теоретических концепций организации
  2. 1.1.2. Эволюция концепции маркетинга
  3. 1.3. Эволюция концепции маркетинга
  4. Эволюция концепций маркетинга
  5. Глава 1. Эволюция концепций менеджмента
  6. Эволюция концепции УЧР
  7. Концепции технико-экономической эволюции
  8. Глава 3. Теоретические основы современной концепции человеческого капитала
  9. 1.Эволюция концепций факторов производства
  10. Глава 1. Концепция и эволюция коммерции
  11. 1- 2.1. Содержание филогенетической концепции эволюции денег
  12. Теоретические концепции возникновения и сущности денег
  13. 7.2.Альтернативные теоретические концепции делового цикла
  14. Теоретическое обоснование концепции учебного пособия
  15. 9.2. Современные теоретические концепции экономического цикла
  16. Теоретические концепции модернизации развивающихся стран
  17. Первые теоретические концепции бухгалтерского учета
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -