<<
>>

1968-й РЕВОЛЮЦИЯ В МИРОСИСТЕМЕ: ТЕЗИСЫ И ВОПРОСЫ

Тезис 1:1968 был революцией в миросистеме и революцией миросистемы.

Революция 1968 г. была именно революцией; это была единая революция. Она была ознаменована демонстрациями, беспорядками и насилием во многих частях мира на протяжении по крайней мере трех лет.

Ее происхождение, последствия и уроки не могут быть правильно проанализированы при обращении лишь к особым обстоятельствам местных проявлений этого глобального феномена, сколь бы сильно ни обусловливали местные факторы детали политической и социальной борьбы в каждой из стран.

Как событие, 1968 год давно закончился. Однако это было одно из великих, формирующих историю нашей современной миросистемы событий, событие, которое мы называем историческим водоразделом. Это значит, что культурно-идеологические реалии данной миросистемы были решительно изменены событием, которое само по себе было кристаллизацией определенных долговременных структурных тенденций функционирования системы.

Происхождение

Тезис 2: Протест в 1968 г. был направлен прежде всего против гегемонии США в миросистеме (и против советского согласия с этой гегемонией).

В 1968 г. мир все еще жил в том, что во Франции называлось «славным тридцатилетием» — периодом невероятного расширения капиталистической мироэкономики, последовавшем за окончанием Второй мировой войны. Или, скорее, 1968 последовал непосредственно после того, как стали заметны первые признаки начала длительной стагнации мироэкономики, то есть после серьезных трудностей, которые стал испытывать доллар США в 1967 г. (трудностей, которые с тех пор не кончались).

Период 1945-1967 гг. был периодом неоспоримой гегемонии США в миросистеме, основой которой (гегемонии) было невероятное превосходство производственной эффективности США во всех областях вследствие Второй мировой войны. США конвертировали это экономическое преимущество во всемирное политическое и культурное господство, предприняв в период после 1945 г.

четыре основные политические инициативы. Они построили вокруг себя «систему союзов» с Западной Европой (и Японией), характеризуя себя как лидера «свободного мира» и делая большие вложения в экономическую реконструкцию этих регионов («план Маршалла» и т. д.). США тем самым добивались как обеспечения роли Западной Европы и Японии как главных потребителей продукции своей экономики, так и гарантирования их внутренней политической стабильности и положения клиентов в международных делах.

Во-вторых, США вступили в отношения стилизованной «холодной войны» с СССР, основанные на резервировании для СССР небольшой, но важной зоны политического господства (Восточная Европа). Так называемые Ялтинские соглашения дали обеим странам возможность представлять свои отношения как неограниченное идеологическое противостояние при важной оговорке, что не должно происходить никаких изменений границы Восток-Запад и гарантируется отсутствие реального военного противостояния, особенно в Европе.

В-третьих, США стремились к достижению постепенной, относительно бескровной деколонизации Азии и Африки, предполагая, что этой цели можно добиться через так называемых умеренных политических лидеров. Это стало особенно неотложной задачей с победой коммунистической партии в Китае, победы (отметим это), достигнутой вопреки советам СССР. Под умеренностью понималось отсутствие существенных идеологических связей с СССР и мировым коммунизмом и, что еще важнее, желание деколонизо- ванных государств участвовать в существующей системе международных экономических отношений. Этот процесс деколонизации под контролем умеренных был подкреплен случавшимся время от времени и аккуратным использованием ограниченных военных сил США.

В-четвертых, руководство США стремилось создать внутри страны единый фронт, чтобы свести к минимуму внутренний классовый конфликт, осуществляя, с одной стороны, экономические уступки квалифицированному, объединенному в профсоюзы рабочему классу, а с другой, вовлекая рабочее движение США во всемирный антикоммунистический крестовый поход.

Оно пыталось также притушить потенциальный расовый конфликт, устраняя явную дискриминацию на политической арене (прекращение сегрегации в вооруженных силах, признание неконституционное™ сегрегации во всех сферах, акт об избирательных правах граждан). США поощряли своих основных союзников работать параллельно, добиваясь максимального внутреннего единства.

Результатом этой политики, инициированной США, стала система гегемонистского контроля, которая вполне бесперебойно функционировала в 1950-х. Она сделала возможным продолжающееся расширение мира-экономики при значительных выигрышах в уровне дохода для средних слоев по всему миру. Она сделала возможным создание сети агентств ООН, которая в том момент отражала политическую волю США и обеспечивала относительную стабильность на мировой политической арене. Эта политика внесла свой вклад в удивительно быструю «деколонизацию» значительной части того, что стало называться третьим миром. И она обеспечила, что на Западе в целом 1950-е были периодом относительного политического спокойствия.

Однако к 1960-м гг. этот образец успешной «гегемонии» начал проявлять признаки износа, отчасти в результате своих собственных успехов. Экономическое восстановление сильных союзников США было столь успешно, что они начали утверждать некоторую свою экономическую (и даже политическую) автономию. В этом был, например, один из смыслов голлизма, хотя и не единственный. Смерть Сталина обозначила конец «монолитного» советского блока. За ней последовал, как мы знаем, процесс (все еще продолжающийся) десталинизации и десателлитизации, двумя главными поворотными пунктами которого были доклад Хрущева на XX съезде КПСС в 1956 г. и китайско-советский раскол в 1960 г. Постепенность и мягкость процесса деколонизации в третьем мире была на рушена двумя продолжительными и истощающими антиколониальными войнами в Алжире и во Вьетнаме (в связи с ними надо упомянуть и длительную борьбу на Кубе). Наконец, политические «уступки» 1950-х гг. «группам меньшинств» в США (и повсюду в западном мире) обострили ожидания, которые на самом деле не были удовлетворены ни в политической, ни в экономической областях и потому на практике привели к дальнейшей политической мобилизации вместо того, чтобы ее сдержать.

1960-е начались тандемом Кеннеди и Хрущева, которые по сути обещали вести дела лучше.

В отношениях между собой им удалось снять суровые идеологические путы, которые так успешно сдерживали мир в 1950-х, однако не проведя каких либо фундаментальных реформ в существующей системе. Когда они были устранены от власти и заменены тандемом Джонсон-Брежнев, надежды начала 1960-х испарились. Однако возобновленное идеологическое давление, которое вновь пытались использовать власти, на сей раз было направлено на более критически настроенное мировое общественное мнение. Такова была та предреволюционная пороховница, которая взорвалась оппозицией гегемонии США в ее многочисленных проявлениях — в самих Соединенных Штатах, во Франции, в Чехословакии, в Мексике, в других местах.

Тезис 3. Второй (но в конечном счете более страстный) протест 1968 г. был направлен против «старых левых» антисистемных движений.

XIX век стал свидетелем рождения двух главных разновидностей антисистемных движений — социального и национального. Первое делало ударение на угнетении пролетариата буржуазией. Второе — на угнетении обездоленных народов (и «меньшинств») господствующими группами. Движения обоих видов стремились достичь «равенства» в самом широком смысле. Фактически движения обоих видов без изменений использовали лозунг Французской революции «Свобода, равенство и братство».

Во второй половине XIX — первой половине XX вв. оба движения в одной стране за другой, постепенно почти повсюду, обретали конкретную организационную форму. Оба движения пришли к подчеркиванию важности прихода к государственной власти как необ ходимого промежуточного достижения на пути к конечным целям. Однако социальное движение пережило в начале XX в. важный раскол всемирного масштаба по вопросу о пути к государственной власти (парламентская стратегия против повстанческой).

К 1945 г. на мировой сцене существовали три явно выраженных и отдельных друг от друга сети таких движений: Третий Интернационал коммунистических партий, Второй Интернационал социал- демократических партий и различные националистические (или национально-освободительные) движения.

Период 1945-1968 гг. был для этих трех движений временем замечательных политических успехов. Партии Третьего Интернационала тем или иным способом пришли к власти в ряде стран, более или менее сопредельных с СССР (Восточная Европа, Китай, Северная Корея). Партии Второго Интернационала (я употребляю этот термин очень расширительно, включая в эту категорию и демократическую партию в США в преобразованном Рузвельтом виде) пришли к власти (или по крайней мере добились droit de cite*, то есть права altemance** в западном мире (Западная Европа, Северная Америка, Австралия и Новая Зеландия). Националистические или национально-освободительные движения пришли к власти в большинстве прежде колонизованных зон Азии, Ближнего Востока, Африки, Карибского бассейна и, в несколько иных формах, в давно уже независимой Латинской Америке.

Важный момент для анализа революции 1968 г: состоит в том, что возникшие тогда новые движения возглавлялись в основном молодыми людьми, которые росли и воспитывались в мире, где традиционные антисистемные движения не находились в ранней фазе мобилизации, а уже достигли своей промежуточной цели — получения государственной власти. Потому эти «старые» движения могли быть судимы не только по своим обещаниям, но и по практической деятельности у власти. Так их и судили и признали в значительной мере ответственными.

Право гражданства (фр.)

Здесь — чередование у власти (фр.) Они были признаны ответственными по двум главным основаниям. Во-первых, из-за уровня эффективности оспаривания существующей капиталистической миросистемы и ее текущего институционного воплощения в гегемонии США. Во-вторых, из-за качества жизни, которое они создали, используя «промежуточные» государственные структуры, предположительно контролируемые ими. Так и получилось, говоря словами известного афоризма 1968 г., что эти движения уже не могли больше рассматриваться как «часть решения». Скорее они стали «частью проблемы».

Гнев организации «Студенты за демократическое общество» (СДО) в США против «либералов», soixantehuitards* против ФКП (не говоря уже о социалистах), Социалистического союза немецких студентов (ССНС) против СДПГ был особенно страстным из-за того, что они чувствовали себя основательно обманутыми.

Это было практическое выражение другого афоризма 1968 г.: «Никогда не доверяйте тем, кому за тридцать». Это был не столько конфликт поколений на уровне личностей, сколько конфликт поколений на уровне антисистемных организаций. Я считаю не случайным, что основная вспышка в советском блоке произошла в Чехословакии, стране с особо длительной и сильной традицией Третьего Интернационала. Вожди «пражской весны» вели свою битву во имя «гуманистического коммунизма», то есть против предательства, представленного сталинизмом. Также неслучайным я считаю то, что главный взрыв в третьем мире случился в Мексике, стране, где дольше всего и непрерывно у власти находилось национально-освободительное движение, очень важные выступления произошли в Дакаре и Калькутте, городах с очень длительной националистической традицией.

Не только революция 1968 г. была по всему миру направлена, пусть и во вторую только очередь, против «старых левых», но и эти «старые левые», как мы знаем, платили той же монетой. «Старые левые» прежде всего были встревожены, обнаружив, что их атакуют слева (и кто!? нас-то, имеющих столь безупречную репутацию?), а затем пришли в ярость из-за авантюризма, который, на их взгляд, был представлен «новыми левыми». По мере того как «старые ле-

' Люди шестьдесят восьмого года {фр.)

вые» отвечали все большей враждебностью и нетерпимостью на распространяющийся «анархизм» «новых левых», те стали делать все большее и большее ударение на центральное место в идеологии их борьбы со «старыми левыми». Это приняло форму многообразных «маоизмов», развившихся в начале 1970-х гг. во всех частях света, включая, разумеется, сам Китай.

Тезис 4: Контркультура была частью революционной эйфории, но не играла центральной политической роли в 1968 г.

То, что мы в конце 1960-х стали называть «контркультурой», было бросающимся в глаза элементом различных движений, принимавших участие в революции 1968 г. В общем смысле мы понимаем иод контркультурой повседневное поведение (сексуальная свобода, наркотики, особенности одежды) и искусство, свободные от условностей, небуржуазные и дионисийские. Существовал громадный количественный рост таких форм поведения, прямо ассоциировавшихся с участием в «движении». Вудстокский фестиваль в США представлял собой что-то вроде символического пика такой связанной с движением контркультуры. •

Но, разумеется, контркультура не была совершенно ни на что не похожим явлением. Были два века «богемы», ассоциирующейся с молодостью и искусством. Ослабление пуританской сексуальной морали было устойчивой тенденцией развития на протяжении XX в. во всем мире. Более того, и раньше «революции» часто сопровождались утверждением контркультуры. Здесь, однако, следует отметить существование двух моделей прежних революций. В тех революциях, которые развивались планово, организованно и путем длительной вооруженной борьбы, революционный пуританизм обычно становился важным элементом дисциплины (как в истории китайской коммунистической партии). Там же, где обстоятельства развития революции были связаны со значительной долей стихийной активности (такими были случаи русской революции 1917 г. или триумф Кастро на Кубе), стихийность сопровождалась разрушением социальных ограничений и потому ассоциировалась, по крайней мере на первых порах, с контркультурными формами поведения (напри мер, движение «свободной любви» в России после 1917 г.). В рево люции 1968 г., конечно, компонент незапланированной стихийности был особенно силен, и потому, как сформулировано в тезисе, контркультура стала частью революционной эйфории.

Однако, как все мы узнали в 1970-х, очень легко отделить контркультуру от политической (революционной) активности. На самом деле легко развернуть контркультурные тенденции в сторону очень прибыльных ориентированных на потребление стилей жизни (переход от хиппи к яппи). Хотя контркультура «новых левых» была наиболее заметной чертой как для большинства самих этих сил, так и для их противников, при более серьезном рассмотрении она оказывается незначительным элементом общей картины. Может быть, дальнейшее распространение дионисийского стиля жизни является одним из последствий 1968 года. Но оно не является частью его наследия. И теперь нам надо обратиться к политическому наследию тех событий.

<< | >>
Источник: Валлерстайн И.. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. Пер. с англ. П. М. Кудюкина. Под общей редакцией канд. полит, наук Б. Ю. Кагарлицкий — СПб.: Издатальсгво «Университетская книга» . —416 с.. 2001

Еще по теме 1968-й РЕВОЛЮЦИЯ В МИРОСИСТЕМЕ: ТЕЗИСЫ И ВОПРОСЫ:

  1. ТИПОЛОГИЯ КРИЗИСОВ В МИРОСИСТЕМЕ
  2. I. Современная миросистема: политическая экономия и геокультура
  3. Кризисы в миросистеме
  4. Заключение: тезис-антитезис-синтез
  5. Тезисы Фридриха фон Хайека
  6. Критика тезисов Хайека
  7. МАРКС, МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ И СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ ЭКСПЕРИМЕНТЫ В СОВРЕМЕННОЙ МИРОСИСТЕМЕ
  8. Повторение тезисов
  9. Тезис 4: «Не доверяйте князьям»
  10. Тезис 3: «Часть больше целого»
  11. Тезис 1: «Берегись оптимизационной парадигмы
  12. РОЖДЕНИЕ И БУДУЩАЯ КОНЧИНА КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ МИРОСИСТЕМЫ: КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ ОСНОВА СРАВНИТЕЛЬНОГО АНАЛИЗА
  13. КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ТРУДНОСТИ ТЕЗИСА «ТЕОРИИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ»
  14. Тезис 2: «Перед вами не расстелят красную дорожку               „Добро пожаловать”»
  15. НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ЛИБЕРАЛИЗМА: ПРАВА ЧЕЛОВЕКА И ПРАВА НАРОДОВ В ГЕОКУЛЬТУРЕ СОВРЕМЕННОЙ МИРОСИСТЕМЫ
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -