<<
>>

Глава 10 ИСТОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ экономии

«.. .Историческое развитие политико-экономической литературы давало естественную руководящую нить, которой могла придерживаться критика; при этом экономические категории в общем и целом появлялись бы в той же последовательности, как и в логическом развитии...
тут прослеживается действительное развитие...» 1 Ф. Энгельс Исследование истории буржуазной политической экономии на всех этапах создания «Капитала» неизменно занимало центральное место в экономических занятиях Маркса, что нашло свое отражение и в томах «Капитала», и в черновых экономических рукописях, и в многочисленных тетрадях, содержащих выписки из работ буржуазных экономистов. Это обстоятельство не было случайным, оно с необходимостью вытекает из методологии экономического исследования Маркса 125, а в конечном счете из историзма, пронизывающего все его учение. Марксу, бесспорно, принадлежит заслуга создания подлинно научной истории политической экономии 126; исторический аспект присутствует на всех стадиях экономического исследования Маркса, составляя одновременно и исходный пункт, и результат этого исследования. Разработка научной истории политической экономии осуществлялась Марксом по мере разработки экономического учения. Важным этапом на этом пути была «Нищета философии», в которой Маркс впервые выделил классическую школу в буржуазной политической экономии2. Вполне четкую характеристику классической политической экономии Маркс дал в неоконченном наброске «Бастиа и Кэри», который был написан в июле 1857 г.3 В рукописи 1857—1858 гг., после того как Маркс разработал свою теорию прибавочной стоимости, он осуществил детальный обзор буржуазных теорий прибавочной стоимости и прибыли4, который можно считать первоначальным наброском «Теорий прибавочной стоимости». В начале этого обзора отмечен фундаментальный недостаток экономической теории классической школы — ее неспособность объяснить неэквивалентный по существу, но эквивалентный по форме обмен между трудом и капиталом.
Следующий этап относится к 1859 г. В первом выпуске «К критике политической экономии» содержатся три исторических экскурса: «К истории анализа товара», дающий сжатую характеристику трудовой теории стоимости буржуазных экономистов-классиков, «Теории денежной единицы измерения» и «Теории средств обращения и денег»5. Наконец, центральная часть рукописи 1861 —1863 гг. — «Теории прибавочной стоимости»,— представляющая собой набросок исторической части «Капитала», содержит детальную разработку истории буржуазной политической экономии, как классической, так и вульгарной. Конкретная история создания «Теорий прибавочной стоимости» наложила существенный отпечаток на структуру этого произведения, очень усложнив ее. Во-первых, в течение всего периода работы над рукописью 1861 — 1863 гг. Маркс намеревался распределить историко-критический материал по теоретическим отделам своего труда 127. В соответствии с этим замыслом «Теории прибавочной стоимости», как показывает уже их название, первоначально были задуманы в виде заключительного исторического экскурса к разделу о процессе производства капитала. Однако в процессе работы над «Теориями прибавочной стоимости» у Маркса окончательно сложилась идея о разделении его экономического труда на четыре книги: первые три книги должны были составить теоретическую часть «Капитала», а четвертая книга — историческую, с общим заголовком «Капитал» й с подзаголовком «К критике политической экономии» 128. С этого времени рукопись «Теорий прибавочной стоимости» фигурирует у Маркса, а впоследствии и у Энгельса как первоначальный и единственный вариант четвертой книги «Капитала». Во-вторых, по замыслу Маркса «Теории прибавочной стоимости» должны были содержать исторический анализ трактовки в политико-экономической литературе только одной, хотя и центральной, категории капиталистического способа производства — прибавочной стоимости. Уже в ходе работы Маркс, как уже отмечалось, включил в круг своего исследования также теории превращенных форм прибавочной стоимости — прибыли, ренты и т.
д. Это объяснялось не только тем, что Маркс постепенно приходил к идее четырехчленной структуры своего экономического труда. Ведь буржуазная политическая экономия не знала категории прибавочной стоимости в чистом виде, она рассматривала лишь ее превращенные формы. Поэтому в «Теориях прибавочной стоимости» по необходимости дана история теории прибавочной стоимости в широком смысле. Именно вследствие этого по своему содержанию, по охвату материала «Теории прибавочной стоимости» в качестве заключительного тома «Капитала» в основном соответствуют его первым трем томам. В этой связи необходимо принять во внимание те дополнения к «Теориям прибавочной стоимости», которые были написаны Марксом в 1863 г., т. е. уже в то время, когда он рассматривал их как историческую часть «Капитала», а также учесть исторические экскурсы в первом выпуске «К критике политической экономии»129. В-третьих, структура заключительной части «Капитала» усложнена тем обстоятельством, что, представляя собой в логическом плане завершение анализа капиталистического способа производства на данном уровне восхождения от абстрактного к конкретному, она вместе с тем по необходимости составляет исходный пункт всего исследования, исходный пункт в процессе движения от конкретного к абстрактному*. Поскольку «Теории прибавочной стоимости» были написаны в тот период, когда многие разделы экономической теории — теории средней прибыли и цены производства, воспроизводства, экономических кризисов, производительного труда, земельной ренты и другие — еще не были разработаны Марксом, постольку специфической особенностью их структуры является тесное переплетение историко-критического анализа с теоретическими исследованиями Маркса. Исторический аспект критики буржуазной политической экономии не мог не дать Марксу огромного теоретического материала. Именно в ходе работы над исторической частью «Капитала» Маркс разработал ряд фундаментальных разделов своей экономической теории, явившихся по существу ее завершением **. История политической экономии, как она воспроизведена в «Теориях прибавочной стоимости», отражает (в основном) развитие Марксовой теории прибавочной стоимости.
Несмотря на то что в своем изложении Маркс, отталкиваясь от конкретной концепции того или иного экономиста, каждый раз сначала идет вглубь, к более абстрактным категориям, по существу здесь имеет место то же восхождение от абстрактного к конкретному, что и в первых трех томах «Капитала», только взятое в историческом разрезе ***. В самом деле, историко-критический анализ в первой части «Теорий прибавочной стоимости» в основном построен вокруг проблемы объяснения обмена между трудом и капиталом на основе закона стоимости. В I томе «Капитала» этому соответствует анализ стоимости, но главным образом прибавочной стоимости. Ма- * См. об этом в главе 15. ** В объемистом комментарии к «Теориям прибавочной стоимости», опубликованном в 1975 г. в Западном Берлине7, утверждается, что эта рукопись Маркса потому не может считаться IV томом «Капитала», что она представляет собой один из решающих шагов в процессе исследования Маркса. По нашему мнению, это последнее обстоятельство, действительно усложняющее структуру «Теорий прибавочной стоимости», в то же время не отменяет того факта, что она в основном соответствует исторической части «Капитала». *** О методе восхождения от абстрактного к конкретному см. R главе 15. ИЗ териал первой части «Теорий прибавочной стоимости»130 завершается рассмотрением попыток буржуазных экономистов изобразить капиталистический способ производства в целом, чему во II томе «Капитала» соответствует анализ капиталистического процесса воспроизводства. Далее, во второй и третьей частях «Теорий прибавочной стоимости» материал в основном131 группируется вокруг проблемы различения прибавочной стоимости и прибыли, образования общей нормы прибыли, соотношения между стоимостями и ценами производства. В III томе «Капитала» этому соответствует переход от прибавочной стоимости к прибыли, от прибыли к средней прибыли, от стоимости к цене производства. Наконец, рассмотрению процесса вульгаризации буржуазной политической экономии в третьей части «Теорий прибавочной стоимости» соответствует заключительный отдел III тома «Капитала», где дана критика вульгарной политической экономии.
По мере перехода от I тома «Капитала» ко II и III томам капиталистические производственные отношения, как пишет Маркс, «шаг за шагом приближаются... к той форме, в которой они выступают на поверхности общества, в воздействии разных капиталов друг на друга, в конкуренции и в обыденном сознании самих агентов производства»8. Историческая часть «Капитала» завершает этот процесс восхождения от абстрактного к конкретному132, к поверхности буржуазного общества, критически воспроизводит отражение капиталистических производственных отношений в головах апологетов этого общества — буржуазных экономистов. Коль скоро в «Теориях прибавочной стоимости» дано историческое воспроизведение теории прибавочной стоимости, то ясно, что в целом расположение материала должно соответствовать хронологическому принципу. Но это имеет место только в целом: физиократы — Адам Смит — Давид Рикардо — вульгарная политическая экономия. «Теории прибавочной стоимости» — не учебник по истории экономической мысли; они представляют собой, по выражению Энгельса, «критическую историю центрального пункта политической экономии»9, учения о прибавочной стоимости. Категория прибавочной стоимости была положена Марксом в основу при характеристике того или иного буржуазного экономиста, той или иной школы буржуазной политической экономии. Маркса прежде всего интересовал вопрос, насколько данный экономист продвинулся в понимании прибавочной стоимости. Такой подход неизбежно привел к нарушениям хронологического принципа в расположении материала. Но эти нарушения лишь отражают противоречия развития буржуазной экономической науки 133. Теория прибавочной стоимости (в широком смысле) включает в себя, как мы видели, две фундаментальные проблемы, которые поставила, но не смогла решить буржуазная политическая экономия. Эти проблемы впервые были решены Марксом, в результате чего и был заложен фундамент его экономической теории. Они формулируются следующим образом: объяснение на основе закона стоимости 1) обмена между капиталом и трудом, прибавочной стоимости, 2) средней прибыли и цены производства11.
Каждая из этих проблем в свою очередь содержит комплекс частных вопросов. Историко-критический анализ буржуазной политической экономии в первой части «Теорий прибавочной стоимости» в основном посвящен тем экономистам, вклад которых в развитие теории прибавочной стоимости так или иначе связан с первой проблемой; важное место здесь занимает А. Смит. Материал второй части группируется вокруг другой важнейшей проблемы теории прибавочной стоимости, и главным объектом рассмотрения у Маркса является уже учение Д. Рикардо. В третьей части, посвященной послерикар- довской политической экономии, Маркс показал, что раз- ложение классической школы и происходило по двум указанным пунктам 12. Важно подчеркнуть, что необходимым условием для решения обеих этих проблем является анализ прибавочной стоимости в чистом виде, независимо от ее производных форм — прибыли, ренты, процента, иными словами, рассмотрение ее в качестве продукта абстрактного прибавочного труда. В самом деле, если, например, прибавочная стоимость исследуется в форме прибыли, то первая фундаментальная проблема теории прибавочной стоимости решена быть не может, так как прибыль выступает как продукт всего авансированного, а не переменного капитала. Не может быть решена и вторая фундаментальная проблема, потому что отождествление прибавочной стоимости с прибылью — со средней прибылью — не дает возможности провести различие между стоимостью и ценой производства. Подчеркнутый в первой части «Теорий прибавочной стоимости» коренной недостаток всех буржуазных экономистов, которым не удалось рассмотреть прибавочную стоимость «в чистом виде», «как таковую» 13, во многом объясняет специфическую структуру «Теорий прибавочной стоимости». Если в первых трех томах «Капитала», где Маркс излагает собственную теорию прибавочной стоимости, он начинает с прибавочной стоимости в чистом виде и лишь в III томе переходит к рассмотрению превращенных форм, в которых прибавочная стоимость выступает на поверхности буржуазного общества, то в «Теориях прибавочной стоимости» он исходит из превращенных форм прибавочной стоимости, которые анализируются данным экономистом, и уже затем показывает скрывающиеся за ними элементы теории прибавочной стоимости *. Содержащееся в «Теориях прибавочной стоимости» исследование истории буржуазной политической экономии характеризуется следующими основными чертами. Во-первых, Маркс последовательно прослеживает классовые корни экономических концепций, раскрывает стоящие за ними материальные интересы всего класса капиталистов или какой-то его части. Во-вторых, Маркс раскрывает гносеологические, методологические корни эко- * Так, при анализе теории Рикардо Маркс раньше рассматривает рикардовскую теорию земельной ренты и цены производства, так как категория прибавочной стоимости выступает у Рикардо только В Формах средней прибыли и земельной ренты. m комических концепций, показывает, как недостатки или достоинства метода неизбежно ведут к ошибкам или достижениям в теории. Рассмотрим оба этих момента подробнее. В своем анализе Маркс исходит из того, что развитие буржуазной политической экономии в основном отражает экономическое развитие общества. Он показывает, что любые концепции в конечном счете обусловлены экономической действительностью, конкретными условиями классовой борьбы. В соответствии с этим место того или иного экономиста в истории политической экономии определяется тем, в какой мере его взгляды адекватно отражали современную ему экономическую действительность134. Приведем ряд примеров. В «Теориях прибавочной стоимости» Маркс раскрывает те реальные экономические процессы, которые лежали в основе концепций меркантилистов — идеологов раннего капитализма. Производительным трудом, приносящим наибольшую норму прибыли, меркантилисты считали труд в отраслях производства, обслуживающих внешний рынок. Это объяснялось тем, что в период расцвета меркантилизма (XVI — XVII вв.) в результате открытия новых золотых и серебряных рудников наибольшую прибыль приносили те отрасли, продукция которых вывозилась за границу и давала возможность присвоить такое количество подешевевшего золота и серебра, которое по существу превышало стоимость экспортируемых товаров. Стоимость же товаров внутри страны длительное время продолжала измеряться по прежней стоимости золота и серебра, поэтому труд в отраслях производства, работающих на внутренний рынок, представлялся относительно непроизводительным. Это экономическое явление и «дало толчок меркантилистской системе» 15, побудило меркантилистов, хотя и не вполне осознанно, искать источник прибыли во внешней торговле. Рассматривая систему физиократов, Маркс показал, что она является выражением капиталистического способа производства, еще только пробивающего себе дорогу в недрах феодального общества. Это был период экономического развития, когда происходило отделение земельной собственности от труда, превращение крестьян в наемных рабочих. Поэтому физиократическая система сложилась во Франции, стране с преимущественным развитием сельского хозяйства. Специфическими условиями раннего капитализма объяснялась и та феодальная оболочка, в которую была облачена буржуазная по своей сущности физиократическая концепция. Объявив сельскохозяйственный труд единственным видом производительного труда, а земельную ренту — единственной формой прибавочного труда, физиократы на этом основании требовали освобождения от налогового обложения молодой капиталистической промышленности и перенесения налогов на земельных собственников. Это было по существу требованием частичной конфискации земельной собственности — мера, которую пыталась осуществить французская буржуазная революция. В отличие от физиократов А. Смит и в особенности Д. Рикардо исследовали экономические отношения более развитого капиталистического общества. Теория Смита хронологически соответствовала последнему этапу мануфактурной стадии развития капитализма, когда еще не нашли своего полного выражения присущие этому способу производства антагонистические противоречия. Смит еще наивно полагал, что классовые интересы лендлордов и рабочих неизменно гармонируют с «интересами всего общества». Указывая на физиократические элементы в теории Смита, Маркс объясняет их тем, что, подобно физиократам, Смит «отражает предысторию крупной промышленности» 16. Важное место в Марксовом анализе истории буржуазной политической экономии занимает рассмотрение той исторической обстановки, в которой возникла та или иная концепция. В этой связи можно указать на раздел «Теорий прибавочной стоимости», посвященный историческим условиям развития рикардовской теории ренты 17. Маркс показывает, какое влияние на взгляды Андерсона, Родбертуса и Рикардо оказала современная им историческая обстановка. Именно историческими особенностями развития английского капитализма XVIII — начала XIX в. объясняется то, что Андерсон исходил из повышающейся производительности земледелия, в то время как Рикардо связывал теорию ренты с «законом» убывающего плодородия почвы. Оценка, даваемая Марксом той или иной теории, зависит от общего уровня развития науки в тот период, когда эта теория была создана. Так, с точки зрения марксистской политической экономии нелепым представляется утверждение физиократов о том, что прибавочная стоимость создается исключительно в сельском хозяйстве. Но для своего времени физиократическая теория была весьма прогрессивной, так как из нее следовало, что прибавочная стоимость создается в сфере материального производства и что производительным является труд, создающий прибавочную стоимость. Разумеется, оба этих положения были высказаны физиократами в специфически ограниченной форме, вытекавшей из объективных исторических условий. Маркс показал, что за внутренними противоречиями той или иной теории всегда лежат внутренние противоречия капиталистической действительности. Так, двоякое определение стоимости товара у А. Смита базируется на отождествлении стоимости труда и стоимости продукта труда. Не зная категории стоимости рабочей силы, оперируя вместо этого иррациональным понятием «стоимость труда», Смит смешивал воплощенный в товаре овеществленный труд с рабочей силой, которую рабочий продает капиталисту. Смит исходил при этом из отношений простого товарного хозяйства, когда производитель является собственником продукта своего труда. Обмен товаров представляет собой при этих условиях обмен эквивалентов, одинаковых количеств живого и овеществленного труда и происходит в соответствии со стоимостью товаров. При капиталистическом способе производства, когда средства труда отделены от рабочего, который является лишь собственником своей рабочей силы, стоимость продукта труда больше стоимости труда 135, т. е. определенное количество овеществленного труда обменивается на большее количество живого труда. В этом и заключается сущность капиталистической эксплуатации. Здесь имеет место явное нарушение эквивалентного обмена, а следовательно, и закона стоимости. «Обмен эквивалентов. .. — пишет Маркс, — претерпел такие изменения, что в результате он оказывается лишь внешней видимостью» 18. А. Смит пришел к выводу, что в условиях капиталистического способа производства общественное богатство определяется не продуктом собственного труда, а тем количеством чужого труда, которое этот продукт может получить в свое распоряжение; что в обмене между капиталом и трудом перестает действовать закон стоимости, стоимость товаров определяется уже не количеством затраченного на их производство труда, а стоимостью труда. Как известно, Маркс пришел к противоположному выводу: «.. .Как бы ни казалось, что капиталистический способ присвоения противоречит первоначальным законам товарного производства, тем не менее этот способ присвоения возникает не из нарушения этих законов, а, напротив, из их применения» 19. Но важной заслугой Смита является то, что он почувствовал и зафиксировал— хотя и в противоречивой форме — тот коренной переворот в производственных отношениях, который наступил вместе с возникновением капиталистического способа производства. Противоречивая концепция Смита оказалась более плодотворной, чем теория Рикардо, который не заметил этого реального противоречия капиталистического общества, а потому увидел у Смита одну только непоследовательность. Классовая позиция буржуазной политической экономии была ясно обнаружена Марксом в связи с проблемой производительного труда. Пока буржуазия не стала господствующей силой в стране, пока она оставалась революционным классом, ее идеологи справедливо относили к непроизводительной сфере землевладельцев, попов, чиновников, военных, государей и т. д. и требовали максимального сокращения этих паразитических групп. Но как только буржуазия подчинила себе государственный аппарат, как только она сама была объявлена непроизводительным классом подлинными производителями — рабочими, с этого времени буржуазные экономисты стараются обосновать то, что раньше они сами подвергали критике. Они возвеличивают и оправдывают «любую сферу деятельности указанием на то, что она «связана» с производством материального богатства, что она служит средством для него». Дело кончается тем, что Мальтус защищает «необходимость и полезность «непроизводительных работников» и явных паразитов»20. Классовая позиция Рикардо в целом соответствовала интересам крупной промышленной буржуазии, отражала исторически прогрессивную роль капитализма в развитии производительных сил 136. Этим объясняется критика Рикардо «слева», с мелкобуржуазных позиций (Сисмонди) и справа, с позиций наиболее реакционных слоев буржуазного общества (Мальтус). Сисмонди, которого Маркс называл сентиментальным противником Рикардо, искал спасения от капиталистических противоречий в прошлом, в возвращении к патриархальным отношениям22. Мелкобуржуазная критика такого рода в целом реакционна, так как она стремится повернуть вспять экономическое развитие, исходит из отживших производственных отношений 137. Несравненно более реакционный характер носила критика Рикардо со стороны Мальтуса, стремившегося подорвать самую основу учения классической школы — трудовую теорию стоимости25. Анализ взглядов Мальтуса в «Теориях прибавочной стоимости» убедительно свидетельствует о том, что из реакционной классовой позиции с необходимостью следует и регресс в теории26. Глубокая внутренняя противоречивость буржуазной политической экономии явилась причиной разложения ее классической школы. С одной стороны, антагонистические противоречия капиталистической экономики «получили теоретически меткое, хотя и неосознанное выражение в теории Рикардо и других политико-экономов»27. С другой стороны, буржуазные экономисты в основном стояли на позициях незыблемости капиталистического способа производства и поэтому не могли теоретически преодолеть его антагонистическую природу. Маркс прослеживает корни вульгаризации буржуазной политической экономии и неизменно находит их в противоречиях ее теоретических концепций 138. Так, утверждая, что прибавочная стоимость, а стало быть, и источник накопления создается только в сельском хозяйстве, физиократы рассматривали промышленную прибыль и процент всего лишь как доход, идущий на личное потребление капиталиста. Для физиократов это рассуждение было проявлением теоретической узости их взглядов, хотя для своего времени оно было прогрессивным, имело ярко выраженную антифеодальную направленность. У последующих экономистов эта концепция превратилась в вульгарную «теорию воздержания»28. Из того же взгляда физиократов следует, что промышленная прибыль представляет собой «заработную плату» капиталиста за «труд по надзору и управлению». Этот тезис превратился в одну из самых распространенных догм вульгарной политической экономии29. Если у классиков, особенно у Смита, были две теории прибыли — научная и ненаучная, то у вульгарных экономистов все сводилось к ненаучной трактовке прибыли как платы за надзор или как результата «интереса» капиталиста. Так, Смит наряду с научным объяснением капиталистической эксплуатации говорит о том, что у капиталиста «не было бы никакого интереса нанимать.. . рабочих», если бы он не получал от этого прибыль. Этот, по характеристике Маркса, «пошлый и нелепый»30 субъективистский взгляд Смита был подхвачен вульгарными экономистами. Точно так же смитовская дополнительная характеристика производительного труда как труда, создающего товары, в значительной мере содействовала развитию вульгарных теорий, объявлявших производительным трудом всякий оплачиваемый, а потому полезный труд. Последователи Рикардо, пытаясь как-то устранить противоречия в теории своего учителя, лишь способствовали ее разложению. Маркс ярко показывает это на примере Джемса Милля, пытавшегося, говоря словами другого вульгарного экономиста — противника Рикардо Самюэла Бейли, «свести действие времени к затрате тру- да»Ъ{. Речь идет о таких случаях, когда предмет труда, например вино, хранящееся в погребе, в течение определенного времени не подвергается воздействию труда, между тем как стоимость его возрастает. Решение этой проблемы требует понимания принципиального различия между прибавочной стоимостью и прибылью, между стоимостью и ценой производства. Джемс Милль, однако, по- пытался решить указанную проблему, непосредственно исходя из стоимости. Такого рода попытка непосредственно отождествить конкретное и абстрактное означала полную дискредитацию классической теории, она «больше разрушила всю основу теории Рикардо, чем все нападки противников»32. Наличие вульгарных элементов в концепциях буржуазных экономистов-классиков не должно мешать пониманию фундаментального различия между классической и вульгарной политической экономией. Вульгарных экономистов, подчеркивал Маркс, «надо строго отличать от экономистов-исследователей», т. е. от экономистов-классиков, пытавшихся «понять внутреннюю связь явлений»33. Маркс обращает внимание на то, что классическая школа сама делала попытки преодолеть такие свои исходные предпосылки, как утверждение о вечности капиталистического производства, рассматривавшегося ими в качестве естественной формы общественного производства. Маркс показал это на примере Рамсея, Шербюлье и Джонса. В противоположность классической школе вульгарная политическая экономия воспроизводит лишь поверхностные явления капиталистической экономики, притом в извращенном виде. Для нее характерно замазывание противоречий буржуазного общества. Вульгарный экономист «подчеркивает момент единства противоположностей и отрицает противоположности»34 как в реальной действительности, так и в теории. Провозглашается единство спроса и предложения, потребления и производства, продажи и покупки и т. д. В конце концов дело доходит до прямого отождествления потребительной и меновой стоимости, охарактеризованного Марксом «как последнее и самое грязное выражение разложения»35 рикардианской школы. Так была сведена на нет проделанная классиками огромная теоретическая работа по «отпочкованию» стоимости от потребительной стоимости. По мере обострения классовой борьбы вульгарная политическая экономия становилась все более апологетической. Маркс отмечал, что Сэя еще можно считать кри тиком капитализма по сравнению с проповедником гармонии Бастиа. Наконец, взгляды таких вульгарных экономистов, как Рошер, являются «могилой» буржуазной политической экономии как науки36. В этой связи необходимо заметить следующее. Известное высказывание Маркса в «Капитале» о том, что вместе с обострением классовой борьбы в 30-е годы XIX в. «пробил смертный час для научной буржуазной политической экономии»37, нельзя трактовать как отрицание им всякого значения этой науки. Во-первых, приведенные высказывания Маркса характеризуют лишь основную тенденцию развития буржуазной политической экономии, в которую не укладываются некоторые ее направления. Маркс сам отмечал, что труды Рамсея, Шербюлье и Джонса представляли собой известный прогресс в развитии политической экономии по сравнению с Рикардо. Во-вторых, Маркс указывает, что с обострением классовой борьбы в буржуазном обществе развитие теории становится делом политической экономии рабочего класса — марксистской политической экономии. «.. .После Маркса говорить о какой-нибудь другой, немарксовой политической экономии, — справедливо заметил Ленин, — можно только для одурачения мещан, хотя бы и «высокоцивилизованных» мещан»38. Вместе с тем и Маркс, и Ленин оставили нам образцы критического использования работ буржуазных экономистов, особенно в специальных областях139. В-третьих, Маркс показал, что концепции буржуазных экономистов представляют собой отражения — иногда далеко не адекватные, иногда совершенно искаженные, а иногда более или менее адекватные — той или иной стороны объективной экономической действительности, производственных, классовых отношений буржуазного общества 140. Следовательно, научное познание капиталистического способа производства с необходимостью требует конструктивной критики, теоретического преодоления буржуазных теорий, непременно включающего в себя использование всего положительного, что в них содержится. Конструктивную критику такого рода осуществил Маркс141. Экономическое учение Маркса, явившись революционным переворотом в политической экономии, в то же время представляет собой непосредственное продолжение и развитие теории буржуазных экономистов- классиков.
<< | >>
Источник: Багатурия Г.А., Выгодский В.С.. Экономическое наследие Карла Маркса. 1976

Еще по теме Глава 10 ИСТОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ экономии:

  1. Политическая экономия как основа философии истории
  2. Глава 8 КРИТИКА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИИ ДОКТРИНЫ СОЦИАЛИЗМА
  3. Неоинституционализм о политических рынках: «новая политическая экономия» Дж. Бьюкенена
  4. Глава 3 ОБ ИДЕОЛОГИИ КАК АНАЛИТИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ В ИЗУЧЕНИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ
  5. Глава 30. Зарождение экономической теории и развитие классической политической экономии
  6. Глава 14 НАЧАЛО СТАНОВЛЕНИЯ ДИАЛЕКТИКОМАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ МЕТОДОЛОГИИ МАРКСИСТСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ экономии. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ «ЭКОНОМИЧЕСКО- ФИЛОСОФСКИХ РУКОПИСЕЙ»
  7. Константин Васильевич Островитянов. Политическая экономия, 1955
  8. Лекция 3 КЛАССИЧЕСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ
  9. Лекция 5 МАРКСИСТСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ
  10. Книга IY О СИСТЕМАХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ
  11. Развитие направлений «новой политической экономии».
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -