<<
>>

§ 3. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТРЕТЬЕЙ СТОРОНЫ В ОБЕСПЕЧЕНИИ СОБЛЮДЕНИЯ УСЛОВИЙ КОНТРАКТА: ПУБЛИЧНАЯ И ЧАСТНАЯ ФОРМЫ

Дальнейший анализ может быть построен на двух уровнях, соответствующих простой ситуации, когда субъект, устанавливающий правила, и субъект, обеспечивающий их соблюдение, — одно и то же лицо, и более сложной ситуации, когда установление правил и обеспечение их соблюдения выполняются разными людьми, причем последнее может быть интерпетировано в терминах проблемы управления поведением исполнителя.

Особенность обеспечения соблюдения соглашений третьей стороной состоит в том, что она выступает как агент (исполнитель) по отношению к сторонам, заключившим контракт (поручителям).

Назовем данный контракт первичным. Повторяемость трансакций с использованием третьей стороны в качестве гаранта делает не столь существенным источник данной формы12.

Характеристики третьей стороны определяют две формы гарантирования контрактов: частную и публичную. Однако и в том и в другом случае возникает несколько характерных для защиты с помощью третьей стороны аспектов и проблем.

Присутствие третьей стороны, осуществляющей контроль и применяющей санкции, является средством корректировки платежной матрицы для хозяйствующих субъектов, участвующих в контракте. Данное утверждение можно проиллюстрировать на примере из теории игр. Соблюдать Нарушать Соблюдать А.-Х; а2—х+г; В,-Х В2-Х-У Нарушать Аз-Х-У; А4-Х-У+г; в,-х+г B4-X-Y+Z Субъект А

Субъект В

12 Даже стационарный бандит, изначально выполняющий функцию перераспределения в свою пользу произведенного дохода, в последствии вынужден обеспечивать минимальный порядок Последний предполагает гарантирование соблюдения условий контрактов (см. также главу 15)

Предполагается, что структура платежной матрицы соответствует следующим условиям: для субъекта А: А3 > А, > А4 > А2 ; для субъекта В: В2 > В[ > В4 > В3

Если предположить, что третья сторона отсутствует, то равновесие по Нэшу не будет соответствовать критерию Парето- оптимальности128, так как X, У, Ъ = 0, где 2Х — стоимость услуг третьей стороны по обеспечению соблюдения условий контракта; У — абсолютная величина санкций, применяемых к нарушителю; Ъ — сумма возврата (компенсаций) пострадавшей стороне.

Иными словами, это результат одноходовой игры «Дилемма заключенных». Вывод принципиально не изменится, если будет рассматриваться односторонний вариант той же игры.

Для того чтобы каждая из сторон рассматривала в качестве доминирующей стратегию «соблюдать» условия контракта, должны быть произведены изменения в структуре платежной матрицы, что, в свою очередь, соответствует другому набору правил, наличию механизма, обеспечивающего соблюдение относительных прав собственности. В частности, должно выполняться соотношение У>[А3 — А,]= [В2 — В,| (данная предпосылка о равенстве разниц выигрышей для двух игроков использовалась в целях упрощения анализа). Иными словами, должны выполняться условия, пример которых дан в § 2 главы 4.

Отметим, что стоимость услуг третьей стороны при установленных допущениях (до определенного момента) не влияет на эффективность результата, хотя если Х> [А! — А4] = [В! — В4], то равновесие по Нэшу, соответствующее одноходовой игре «Дилемма заключенных», будет лучше, чем Парето-оптимальное равновесие при участии государства. Таким образом, в данном примере в простой форме определены границы государства как более эффективного средства гарантирования соглашения, чем его (гарантирование) отсутствия129. В этой связи следует отметить методологически важный тезис: одна институциональная альтернатива не может быть по определению эффективнее другой, что является следствием тезиса о сравнительных преимуществах и изъянах институциональных альтернатив в условиях положительных трансакционных издержек130. Теоретически вполне возможна ситуация, когда отсутствие государства может быть эффективнее, чем его присутствие, даже если права собственности не специфицированы и не защищены.

Для более реалистичного анализа следует учитывать все отмеченные выше компоненты: —

стоимость услуг по гарантированию соблюдения условий контракта (соответственно и распределение бремени издержек между заинтересованными сторонами); —

санкции [в том числе их абсолютные размеры, вероятности их (санкций) применения]; —

размеры компенсаций пострадавшей стороне (включая отношение к размерам нанесенного ущерба, процедуре возврата); —

а также первоначальное распределение ресурсов.

Сравнительно самостоятельным является вопрос об адресности санкций.

Здесь необходимо учитывать два момента: 1) возможность целенаправленной политики устрашения посредством тотального применения насилия в целях минимизации оппортунистического поведения; 2) несовершенная адекватность применения санкций, когда в ряде случаев санкции не применяются, в то время как они необходимы, и, наоборот, санкции применяются, но не в отношении тех, кому это необходимо.

В связи с отмеченными выше обстоятельствами необходимо учитывать, что только часть доходов 2Х идет на обеспечение порядка, в данном случае — обеспечение соблюдения соглашений (о чем более подробно см. модель МакГира—Олсона [McGuire М., Olson М., 1996] в главе 15). Причем на основе модели Финдли- Уилсона можно показать, что часть средств, идущая на личное потребление, увеличивается ввиду использования исполнителей для поддержания порядка. Тогда сами исполнители могут создавать достоверные угрозы либо применения правил в ущерб хозяйствующим субъектам, либо установления новых правил, ухудшающих их (хозяйствующих субъектов) экономическое положение. Данный феномен получил название «вымогательство ренты» (rent extortion) [Заостровцев B.JI., 1999; Тамбовцев B.JI., 20016, с. 16—17; McChensey F., 1997, 1998]. Как известно, вымогательство ренты может принимать разнообразные формы, включая угрозу установления правила, препятствующего деятельности хозяйствующего субъекта, обещание не применять чрезмерно жесткое правило в обмен на платеж.

Данная возможность будет учтена в дальнейшем изложении. Здесь лишь отметим, что рента может создаваться посредством заключения контрактов между хозяйствующими субъектами, например, с использованием специфических активов. Однако в данном случае опасность изъятия ренты исходит не от контрагента, а от государства.

Правовая теория контрактов и экономическая теория контрактов (особенно в рамках новой институциональной исследовательской программы) позволяют выделить множество видов контрактов. Среди них есть неполные контракты, которые допускают формальное нарушение первоначальных соглашений, вызванных непредвиденным изменением в окружающей среде, и если в контракте не предусмотрен механизм реагирования на такой внешний шок, то сторонам, может быть, выгоднее его расторгнуть и, может быть, провести повторные переговоры (см.

главы 12—13). Должен ли суд вмешиваться в данную ситуацию, если обе стороны выразили действиями свое согласие и не хотят обращаться в судебные или иные инстанции за разрешением конфликта прав? Здесь есть две возможности, каждая из которых обладает особенностями: наличие или отсутствие прав на повторную спецификацию относительных прав собственности. Если заключенный контракт не содержит внешних эффектов и если для стороны контракта пересмотр его условий сопряжен не с простым перераспределением выигрыша, а с его возможным увеличением, то суду вряд ли имеет смысл принуждать к соблюдению условий первоначального контракта [Schwartz А., 1992, р. 96], если не учитывать возможность изъятия ренты.

Первичный контракт порождает еще один, уже связанный с обеспечением соблюдения условий данного контракта. В рамках вторичного контракта (явного или имплицитного) —? по обеспечению соблюдения условий первичного — также существует две возможности обеспечения соблюдения контракта: самовыполняе- мость либо снова использование услуг третьей стороны, о чем будет сказано ниже.

Вторая фундаментальная дилемма институционального развития состоит в поиске компромисса между возможностями экономии на масштабе в создании угрозы или применения насилия и риском недобросовестного поведения гаранта. С одной стороны, рост размеров государства является фактором, позволяющим сэкономить на издержках осуществления насилия. С другой стороны, рост государства сопряжен с дополнительным риском злоупотребления теми преимуществами, которые связаны с выполнением функций гарантирования обменов. Рассмотрим условия данного компромисса более подробно. 1.

Экономия на масштабе. Если потенциал насилия распределен между экономическими субъектами примерно равномерно, то в силу ограниченной рациональности действующих лиц возникает риск неадекватной (ошибочной) оценки каждым из субъектов ожидаемых выгод относительно использования индивидуального потенциала насилия. Неадекватность оценок является основанием для более частого и неупорядоченного применения насилия в отличие от использования угроз.

Результат — избыточное использование ресурсов, направленных на захват и защиту (см. § 4 главы 10). Наоборот, появление субъекта с явными преимуществами в потенциале насилия, которые признаются всеми (учитываются при формировании индивидуальных планов действий), позволяет сэкономить на издержках применения физической силы. Поскольку государство — это организация [North D., 1981, р. 21], соответственно существует проблема управления поведением исполнителя. Суть данной проблемы состоит в том, что интересы поручителя не совпадают с интересами исполнителя, а также информация распределена асимметрично в пользу исполнителя, иными словами, обладатель права принятия решения и существенной для принятия решения информации — разные лица [Милгром П., Робертс Дж., 1999, т. 1, с. 247].

Решение данной проблемы — фактор, действующий в направлении формирования адекватных ожиданий поручителей во вторичных контрактах по гарантированию сделок. Таким образом, возникает цепочка взаимоотношений между поручителями и исполнителями, длина которой влияет на уровень трансакционных издержек, складывающийся в сфере гарантирования соблюдения первоначальных условий контрактов. Отсутствие или недостаточный опыт в создании эффективных стимулирующих контрактов могут сделать более эффективной схему с «короткими цепочками отношений управления поведением исполнителя» [Stiglitz J., 1999, р. 12].

Следует учитывать границы, в которых имеют силу сравнительные преимущества третьей стороны по обеспечению соглашений (территориально, а также в отношении видов активов, на которые может быть обращено взыскание). В этом плане наиболее универсальным гарантом оказывается государство. Профессиональные организации ограничиваются лишь определенными сферами деятельности, региональные — лишь определенной территорией, которая может быть лишь частью экономического пространства, на котором осуществляются сделки. Правда, есть исключения, например БББ — «бюро бизнеса будущего». Однако и в этом случае спектр возможностей применения санкций значительно уже, чем у государства.

Государство, распространяя потенциал насилия на определенную территорию, способно сэкономить на издержках масштаба в пространственном измерении.

Приведем простой пример. Предположим, что обеспечение соблюдения соглашений, распределенных равномерно, осуществляется в пределах территории, имеющей форму квадрата со стороной 5. Удельные издержки контроля территории «по периметру» равны С. Так как длина границы равна 4Б, а площадь территории Б2, то длина границы в расчете на единицу площади выражается с помощью соотношения Ь = 4/8. Соответственно удлинение границы приводит к ее относительному «укорачиванию» в расчете на единицу площади, или дАС/ёБ = - 4С/Б2 <0131. 2.

Субъективный риск. Поведение гаранта соблюдения условий контракта в значительной мере зависит от стимулов. Если они связаны с извлечением краткосрочных выгод, то высока вероятность того, что гарант злоупотребит своим преимуществом. Это выразится в конфискации активов поручителей (избирателей). Данное заключение сделано на основе предположений относительно сопоставления выгод от добросовестного гарантирования контрактов и выгод от конфискации. Кроме того, необходимо учитывать, что цепочка отношений между поручителем и исполнителем обусловливает возникновение многоуровневой проблемы субъективного риска.

В свою очередь, выгоды от добросовестного обеспечения гарантий зависят от спроса на такого рода услуги. Спрос определяется ожидаемыми доходами, которые могут быть обеспечены в случае выполнения условий контрактов.

Поскольку уровень издержек зависит от того, применяется насилие или нет, то в странах с демократическим устройством формирование бюджета фактически требует составления прогноза, предварительной оценки относительно применения насилия в будущем.

Рис. 13. Равновесия в сфере гарантирования соблюдения условий контрактов: проблема неэффективности:

АВС — чистые потери благосостояния, М — условие равновесия, которое соответствует завышенным издержкам и заниженной ценности услуг по обеспечению соблюдения условий контрактов

На рис. 13 дана простейшая иллюстрация ситуации с множеством равновесий. Причем одно из этих равновесий (в точке М) менее эффективно, чем другое (в точке В). Смещение из точки В в точку М означает выбор хозяйствующими субъектами другой формы гарантий, а также сокращение экономической активности на данной территории за счет географического перемещения активов или изменения формы деятельности (в том числе перехода к бездеятельности или имитации деятельности). Заменителем в функции гаранта соблюдения условий контракта может выступать теневой арбитр (который вполне может использовать существующие законы). В данном случае экономия на масштабе является менее значимой, чем гарантии, которые получает каждая из сторон (обязательность исполнения и конфиденциальность). Чем выше гарантии обеспечения соблюдения соглашений, тем выше спрос, и наоборот. Таким образом, готовность платить за услуги по обеспечению соблюдения условий соглашений снижается в результате неадекватности и неопределенности в применимости санкций. Организационные проблемы также значительно повышают издержки предоставления соответствующих услуг. В результате снижается их предложение. Общий результат — узкий «рынок» публичных услуг по обеспечению соблюдения условий первичных контрактов, что является следствием «слабого государства».

Ловушка неэффективности обеспечения соблюдения правил государством связана с тем, что создание многочисленных предписаний (видов регулирования), противоречащих сложившимся нормам (неформальным правилам), а также друг другу, требует получения информации, которая в то же время не может быть получена бесплатно, поскольку чем более сложная система регулирования применяется, тем больше людей время от времени вынуждены нарушать установленные предписания. Отсюда слабые стимулы соблюдать правила, которые идут рука об руку с развитием коррупционных связей [Соо1ег Я., 1996, р. 204]. Применительно к ситуации, складывающейся в России, следует обратить внимание на многократно отмечавшиеся российскими и зарубежными исследователями препятствия для осуществления предпринимательской деятельности, которые в последние несколько лет получили устойчивую форму обозначения — «административные барьеры» как установленные решениями государственных органов обязательные правила ведения определенной деятельности на рынке, вводящие платежи за прохождение бюрократических процедур, которые обычно не поступают в государственный бюджет [Аузан А.А., Крючкова П.В, 2001а; 20016]. В результате многочисленности, противоречивости регламентирующих деятельность хозяйствующих субъектов правил они с самого начала оказываются нарушителями. Особенно это характерно для малых предприятий [Крючкова П.В., 2001а, с. 19]. 1.

В этой связи также существует самостоятельная проблема идентификации, связанная с квалификацией действий сторон первичных контрактов: соблюдение соглашения или его нарушение, поскольку необходимо выяснение сути противоречивых требований нормативных актов, проведения экспертизы на предмет приоритета одного акта в отношении другого. Если правила игры устроены так, что издержки идентификации высоки, то это создает дополнительные стимулы для гаранта злоупотребить своими преимуществами в осуществлении насилия. 2.

Если все хозяйствующие субъекты в рамках существующей системы формальных правил могут быть уличены в нарушении того или иного закона, постановления или другого нормативного акта, а возможности государства по обеспечению соблюдения правил ограниченны, то логичным следствием является селективное наказание [Ьеёепеуа А., 2001, р. 13]. Причем эта селективность, как правило, не основана на случайной выборке. Возникающая направленность действий по обеспечению соблюдения правил может быть охарактеризована критерием отношения (непосредственного или опосредованного) исполнителя (гаранта соблюдения правил) и хозяйствующего субъекта. Следует отметить, что принцип отбора объекта применения санкций относится к неформальному правилу, которое в общем может быть известно, но детали нетранспарентны. Важнейшим результатом является воспроизводство неравных условий конкуренции, которые считаются одним из наиболее серьезных препятствий экономического роста в современной России.

Динамический анализ ситуации с неотрегулированными условиями стимулирующих контрактов для исполнителей может привести к выводу об исчерпании спроса на услуги государства как гаранта в результате воспроизводства эффекта открытого доступа. Такое исчерпание является следствием синдрома «открытого доступа» (см. § 1 главы 10). В свою очередь, синдром открытого доступа основан на разнородности участников (контролеров), а также на достаточно большом их количестве. Однако этот эффект может быть локализован в случае стабилизации состава участников, формирования своеобразного картеля на региональном уровне. С этой точки зрения жесткий контроль на региональном уровне предпочтительнее, чем отсутствие контроля на федеральном за своими представительствами на местах.

Как правило, конечной третьей стороной, выступающей в качестве гаранта соблюдения контрактов, являющихся краткосрочными (как характеристика обезличенных обменов), оказывается государство. Как и в любом другом случае, возникает проблема управления поведением исполнителя. Только в данном примере это означает риск злоупотребления государством потенциала насилия, выражающегося в способности накладывать издержки на нарушителей условий контракта. Данный потенциал вполне может быть использован и в отношении поручителей вне зависимости от того, соблюдают они условия контракта или нет. Угроза использования данного потенциала — средство изъятия ренты, не сопряженное с выполнением функций по гарантированию деятельности, связанной с производством богатства.

Ограничение возможностей злоупотребления — близость заменителей, являющихся гарантами аналогичных сделок. В их числе могут быть другие государства. Близость заменителя в этом случае определяется издержками «голосования ногами». В этом случае самовыполняемость обеспечивается аннулированием контракта. Второй вариант — смена агента посредством участия в выборах, то есть посредством «голосования руками». Оба варианта — признаки самовыполняющегося контракта, связанного с предоставлением услуг по гарантии условий первичных контрактов. Третий вариант — «голосование рублем», или использование в качестве третьей стороны, обеспечивающей соблюдение условий соглашения, специализированной частной организации. В качестве примера можно было бы привести организации саморегулирования [Крючкова П.В., 2001], которые отвечают за обеспечение соблюдения стандартов поведения хозяйствующих субъектов, проводят расследование и налагают санкции в случае обнаружения нарушений. Однако это может быть и теневой арбитраж, разрешающий споры по существующим законам или по «понятиям» и не являющийся легальным. Использование данного варианта вполне может быть совмещено с другим аспектом «голосования рублем» — уклонением от уплаты налогов.

Строго говоря, следует учитывать, что одно государство может выступать в качестве гаранта в обеспечении соблюдения условий соглашения в рамках вторичного контракта другим государством. Однако в этом случае можно говорить о частичной утрате монополии на осуществление насилия в рамках определенной территории. Промежуточный вариант — использование в качестве гаранта определенного набора контрактов международных организаций, в которых соответствующее государство является членом. Например, ООН, МБРР, МВФ, ВТО и т.п.

Принимая во внимание отмеченные выше возможности обеспечения соблюдения правил, следует подчеркнуть, что они являются не только альтернативными, но и взаимодополняющими, о чем свидетельствует экономическая история развитых стран. В частности, в США развитие правовой системы в XIX веке сопровождалось развитием таких форм обеспечения соблюдения правил, которые предполагали использование ценности репутации: брэнды, внешний публичный аудит, бюро бизнеса будущего, рейтинговые агентства, аккредитация профессионалов [Greif A., 1996, p. 245— 246]. Тем самым выполняется важнейший принцип институционального развития: обеспечения достаточного разнообразия институциональных форм на основе использования их сравнительных преимуществ.

<< | >>
Источник: Шаститко А.Е.. Новая институциональная экономическая теория. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Экономический факультет МГУ, ТЕИС. — 591 с.. 2002

Еще по теме § 3. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТРЕТЬЕЙ СТОРОНЫ В ОБЕСПЕЧЕНИИ СОБЛЮДЕНИЯ УСЛОВИЙ КОНТРАКТА: ПУБЛИЧНАЯ И ЧАСТНАЯ ФОРМЫ:

  1. В.2.4. Достоверность и многостороннее наказание (с участием третьей стороны)
  2. Соблюдение обязательств по контрактам
  3. Сценарий 2: публичные компании с одним крупным частным акционером
  4. ГЛАВА 5 ОБЕСПЕЧЕНИЕ СОБЛЮДЕНИЯ ПРАВИЛ
  5. § 1. ОСНОВАНИЕ ВОЗНИКНОВЕНИЯ МЕХАНИЗМА ОБЕСПЕЧЕНИЯ СОБЛЮДЕНИЯ ПРАВИЛ
  6. По ту сторону частной собственности: проблемы остаются…
  7. III. Институты исполнения контрактов частного порядка: коалиция магрибских торговцев
  8. 6.1. Формы собственности: частная и государственная
  9. Под ред. А.Г. Зельднера, И.И. Смотрицкой. Государственно-частное партнерство в условиях инновационного развития экономики [Монография], 2012
  10. 6.1. Государственно-частное партнерство в условиях депрессивных регионов
  11. Обеспечение коммерческой эффективности контрактов
  12. Организационные формы управления информационными ресурсами предприятий с использованием или без использования ИТ-аутсорсинга
  13. Унифицированные формы контрактов
  14. Прочие (другие) условия контрактов
  15. § 3. Валютно-финансовые условия внешнеторговых контрактов
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -