<<
>>

Венчурный капитал 1999-2003 гг.

 

а)              Статистика венчурных инвестиций

В 2003 г. автор впервые собрал для исследования данные по всем сделкам с технологическими компаниями с участием венчурного капитала за 1999-2003 гг.[290] Собранные сведения включали в себя: компанию, инвесторов, дату сделки, объем сделки (по каждому из инвесторов там, где эта информация было доступна).

Мы учитывали только объявленные сделки, или те сделки, о которых было известно из открытых источников, и только те, где денежные средства поступали компании; продажи компании одним владельцем другому не учитывались.

Количество сделок с технологическими компаниями было существенно больше того, что мы смогли учесть, по той причине, что мелкие сделки и проекты, где инвесторами выступали физические лица, либо не были известны никому, кроме узкого круга участвовавших в них лиц, либо были объявлены без указания ключевых параметров, прежде всего объема инвестиций. В результате, многие сделки, о которых нам было известно, мы не смогли учесть вовсе: если сумма неизвестна даже приблизительно, статистика бессильна. В некоторых случаях мы смогли уточнить суммы у участников сделки, кое-где приходилось опираться на частные (хотя и более информированные) мнения лиц, близких к сделке.

При учете инвестиций перед исследованием встала методологическая проблема: как учитывать сделки, прошедшие в межнациональных компаниях? Уже сейчас есть немало примеров компаний, которые начинались в России и впоследствии распространили свою деятельность на другие страны. Если эти компании покинули Россию совсем, вопросов не возникает, они не проходят по нашей статистике. Но как быть, когда компания сохраняет частичное пребывание в России - например, как это часто делается, имеет здесь исследовательскую лабораторию? В этом случае возникает проблема двойного учета: инвестиции, засчитанные такой компании здесь, могут быть посчитаны и в стране местопребывания.

Например, такая компания, как Mail.ru, юридически является американской

корпорацией, но работает в основном на рынке России. Cybiko держит (или, во всяком случае, держала на момент получения инвестиций) большую часть своих сотрудников и все свои разработки в России. Таких примеров немало. Мы пришли к выводу, что степень связей компании с Россией следует определять в каждом спорном случае, трактуя сомнения в пользу России, но если известно, что эти инвестиции уже учитывались в других исследованиях (как, например, PriceWaterhouse MoneyTree Survey), их следует исключать из нашего обзора.

Выстроенная по такой методике динамика инвестиционного процесса выглядит следующим образом. Всего за 1999-2003 гг. в российские технологические компании было вложено 185 млн. долларов. Большая часть этих денег, однако, досталась всего нескольким компаниям. Рекордсменом по числу полученных инвестиций стала компания Cybiko (когда-то подававшая большие надежды, а сейчас полумертвая). Второе место досталось РБК, но к ней очень близко приближаются Рамблер, IBS и Ru-Net. А с учетом того, что большая часть денег, выделенных Ru-Net, на самом деле адресована его портфельной компании TopS BI, уже получавшей ранее инвестиции в размере 3 млн., РБК и TopS практически делят второе место в списке реципиентов. Отметим, что и для IBS упомянутая сделка не единственная, но так как предыдущие инвестиции компания получала еще в докризисную эпоху, в общей сумме они не учитываются.

Всплеск технологических инвестиций, спровоцированный Интернет-бумом, начался в середине 1999 г. и достиг своего

Венчурные инвестиции в России

максимума не в 2000 г., как принято считать, а в середине 2001 г. Это, на наш взгляд, свидетельствует прежде всего о инерционности мышления тогдашних инвесторов: обнаружив интерес американских и европейских инвесторов к Интернету сравнительно поздно, в период, близкий к пику, они отреагировали на его конец также с запозданием.

Реакция эта была не только запоздалой, но и достаточно интенсивной. Спад, начавшийся со второй половины 2001 г., не преодолен до сих пор.

С конца 2002 г. объем инвестиций в технологические компании возрос, но структура инвестиционного спроса изменилась. Почти все прошедшие за этот период сделки были сделками крупного размера и на поздней фазе. Инвестиций в ранние фазы (под которыми мы собирательно понимаем компании до фазы роста) практически не было. 2002-2003 гг. дали всего семь сделок: 13,3 млн. в РосБизнесКонсалтинг, 12 млн. в IBS, 10 млн. в Ru-Net Holdings, 5 млн. в A^Vision, 2.7 млн. в Egar Technologies, 10 млн. в Compulink, 12 млн. евро в ACOL Technologies. Ранней из этих сделок может считаться только сделка с A^Vision (поскольку компания на тот момент еще не имела продаж), но и для нее это был уже второй раунд, а сама компания существовала к тому времени уже около двух лет. Так что понятие «раннего» даже в этом случае отчасти условное.

Конец 2003 г. был практически мертвым, и инвестиционная активность возобновилась только в ноябре, когда Delta Capital инвестировала 10 миллионов долларов в Compulink, интегра- торскую компанию в Москве, а группа инвесторов (венчурные фонды Mint, Apax Patners и Amadeus) вложили 12 миллионов евро в компанию ACOL Technologies, занимающуюся разработкой светодиодов. Эти две сделки обеспечили 75% рост венчурных инвестиций за полугодие, в сравнении с 1 полугодием 2003 г. В сравнении со вторым полугодием 2002 г. роста, однако, не наблюдается. Итак, венчурная активность продолжается, но она, как и ранее, нестабильна, и серьезного роста ни по деньгам, ни по количеству пока не произошло. Еще две небольших сделки ранней фазы, общим объемом около полумиллиона, не смогли войти в нашу статистику, поскольку мы не владели по ним точными параметрами.

Четыре компании из перечисленных (IBS, Ru-Net/TopS BI, Compulink и РБК) являются чисто сервисными компаниями

и ориентированы по преимуществу на внутренний ИТ-рынок России, который с 2001 г.

демонстрирует финансовое здоровье и неплохой рост. Достаточно активен на рынке России и Egar (производитель финансового софта для операций с деривативами). Поэтому преобладающим мотивом инвесторов в этот период, видимо, была все-таки не ориентация на технологическое превосходство и мировой инновационный процесс, а ориентация на очевидный экономический бум в России и капитализацию его результатов. Почти все компании существуют уже 5-10 лет, и исключением здесь является опять-таки только A4Vision.

С квалификацией некоторых сделок у нас возникли затруднения. РосБизнесКонсалтинг официально именует полученные во 2 квартале 2002 г. инвестиции «IPO», хотя по ряду признаков это было просто частное размещение с листингом, и вторичного рынка у акций РБК почти не было (если не считать нескольких недавних шальных заказов, вызванных изобилием горячих денег). IBS привлек в з квартале 2002 г. 12 млн. долларов от МФК в виде конвертируемого кредита. И в том, и в другом случае возникли обоснованные сомнения, принадлежат ли эти сделки категории венчурного капитала или нет. В первом случае мы интерпретировали сомнения в пользу включения РБК в наш каталог, во втором обратились за разъяснениями

Объем инвестиций в российские технологические компании

Cybiko I RBC I Rambler I

ms I

ACOL Technologies | Compulink I Runet / TopS BI I Pentacom | NewspaperDirect | A4Vision I Port I AirlnSpace I Yandex I Netbridge j

Источник: исследования автора к МФК и после получения дополнительной информации все- таки включили и IBS. В случае, если эти сделки исключить из общей картины, венчурный процесс в 2002-2003 гг. начинает выглядеть совсем спорадическим: 2 и 4 кварталы 2002 г. проходят вообще без сделок. Ни одной сделки не зафиксировано также за 1 квартал 2003 г.

В целом, наше исследование позволяет сделать вывод о том, что, во-первых, инвестиционная активность еще невысока, хотя размер сделок отчасти компенсирует их редкость. И во-вторых, эта активность не распространяется на новые компании, довольствуясь уже теми, что находятся на рынке давно.

Это создаст в недалеком будущем проблемы для будущих венчурных капиталистов: сделок требуемого инвестиционного качества не очень много и не становится больше, а пайплайн (термин, обозначающий поступление на рынок новых компаний из более ранних фаз) пуст. Вместе с тем, это предполагает, что компании ранней фазы сейчас недооценены в сравнении с более поздней, что создает для тех венчурных капиталистов, кто захочет поиграть на поле ранних фаз, очень привлекательную возможность. Конечно, если им удастся найти достаточное количество компаний на ранней фазе: недоступность инвестиций в допродажной фазе и в целом отсутствие положительных примеров сказывается на предпринимателях, отвращая их от создания новых компаний. Возникает порочный круг, в котором мы все еще пребываем - хотя признаки того, что инвестиционная активность восстанавливается, уже есть.
  1. Венчурные фонды России

Около 14 фондов, начавших свою деятельность в 19992000 гг., не удержались на ногах к концу 2001 г., став жертвами начавшегося спада. Sun Capital после ряда неудачных инвестиций закрыл свой дочерний фонд Vesta, прекратила деятельность (в том числе из-за разногласий между партнерами) группа Russian Funds. Ru-Net Holdings, начинавший как специализированный фонд-интегратор, созданный Barings Vostok Capital Partners, UFG и Rex Capital, переориентировался на системную интеграцию, а BVCP, бывший его управляющей организацией, тихо отстранился от технологического инвестирования вообще. Многие «венчурные» инвесторы без шума переориентировались на инвестиции в недвижимость, розничную торговлю и тому подобный бизнес, модный у традиционных прямых инвесторов, отойдя от изначального технологического мандата.

Небольшую и не очень активную деятельность вел в этот период санкт-петербургский Русский Технологический Фонд, чей инвестиционный портфель в основном представлен торговыми и сервисными фирмами. Это фонд продолжает работу и даже планирует поднять новые деньги в существенно большем объеме, но его существующий портфель невелик и не зафиксировал ни одного «выхода».

В 2002 г. одним-единственным на всю страну чисто венчурным фондом был Mint Capital, созданный уже на излете Интернет-бума двумя бывшими сотрудниками фондов прямых инвестиций AIG Brunswick и Delta, которые и собрали фонд в 20 млн. долларов. Строго говоря, Mint - фонд смешанный, ориентированный на медийные, информационные и телекоммуникационные активы (отсюда по первым буквам - MINT). Известны инвестиции Mint в 6 компаний, из которых четыре (ParallelGraphics, jNetx и Abbyy, а также в бозе почившая RBC/ Пентаком) подпадают под дефиницию технологических, еще одна (телекомпания «Студия 2В») проходит по категории медийных активов. Собранный в 2001 г. фонд сейчас почти инвестирован (не считая резервов на доинвестирование), но сейчас Mint изучает возможность создать следующий фонд.

Но уже в 2003 г. неожиданно для всех в России стали появляться новые венчурные фонды: местное отделение Intel Capital (с возможным объемом сделок до 10-15 млн. долларов в год) и фонд «Русские Технологии», принадлежащий «Группе Альфа», с объемом в 20 млн. долларов. Кроме этого, с серьезными намерениями в Москву приезжал фонд Draper Fisher Jurvetson, создавший впоследствии местный технологический фонд DFJ Nexus. Далеко не все олигархические корпорации были столь же отзывчивы к технологическому рынку, как Альфа: вялотекущий процесс создания венчурных подразделений в Никойле и Росбанке за этот период почти остановился (что связано с уходом видных менеджеров), а «Базовый элемент», до того наращивавший активность, неожиданно закрыл венчурное подразделение и принял принципиальное решение впредь не заниматься технологиями, и, как стало известно из разговоров с менеджерами «Базэла», о принятом решении не сожалеет и менять его не намерен. Поэтому вектор внутренних капиталов пока колеблется, но, по-видимому, колеблется все же в лучшем направлении.

В настоящее время в России работает всего три фонда, посвященных исключительно технологиям. Это аффилированный с Группой Альфа фонд «Русские технологии», ориентированный на науки о жизни фонд управляющей компании «Ли- динг» и международный Intel Capital. Находится в процессе создания фонд DFJ Nexus, аффиллированный с крупнейшей венчурной фиромой Силиконовой Долины Draper Fisher Jurverson. Кроме этого, периодические инвестиции в прошедшие периоды делала уже упомянутая BVCP и (с определенной долей условности) Delta Capital. К 2003 г. фактически прекратил деятельность Российский фонд технологического развития, и полностью инвестирован фонд Mint Capital. Стартовые деньги в очень небольших количествах обеспечивает государственный фонд, известный как «Фонд Бортника», и, со слов его руководителя Ивана Бортника, испытывающий проблемы с предложением проектов.

Крупнейшим венчурным инвестором страны является не частный фонд прямых инвестиций, а Международная Финансовая Корпорация, квазипубличное агентство ООН по развитию частного сектора в развивающихся странах. МФК инвестировала 19,5 млн. долларов в трех сделках из пяти, удивив этим многих экспертов, поскольку, с одной стороны, такое активное участие МФК было весьма неожиданным. С другой стороны, оно дает основания для оптимизма, так как МФК является принципиальным ко-инвестором: вместе с ней вкладывались Delta Capital и Intel Capital. Тот факт, что МФК проявила интерес к технологическому рынку, оказывает хорошее стимулирующее воздействие на других инвесторов, которые, к тому же, могут получить дополнительные выгоды еще и оттого, что МФК подставляет плечо их финансовым рискам (используя долговое финансирование, снижая их портфельный риск и так далее).

с)              Ангелы

Из бесед с деятелями российского венчурного рынка автору удалось выяснить, что сословие бизнес-ангелов в России уже существует, причем насчитывает не один год. Единственное, что сложно определить - это насколько много в России «ангелов». Тем не менее, они есть, и не в единичных экземплярах.

Обобщенный портрет «ангела» выглядит следующим образом. «Ангелы», как правило, заработали деньги способом, далеким от технологического бизнеса: в коммерции, недвижимости, сырьевых отраслях. В большинстве случаев, они не рассматривают поначалу технологические вложения как средство извлечения прибыли: чаще это нечто среднее между благотворительностью в адрес «хорошего человека» - разработчика и голой спекуляцией, сродни азартной игре. Некоторые ищут технологические проекты целенаправленно. Идея «поиграть на технологиях» посетила многих «ангелов» в основном в ходе технологического бума прошлых лет, за последние два года число тех «ангелов», кто видит в технологиях потенциальный джекпот, по-видимому, сильно сократилось. Благотворительный мотив чаще связан с тем, что сделки «ангел» находит, как правило, через друзей и знакомых[291].

Беспроблемных «ангельских» инвестиций практически нет. Общим камнем преткновения для всех «ангелов» является, как правило, спонтанность их инвестиций-пожертвований. Один из наиболее успешных российских «ангелов», Андрей Головин (сделавший около 10 «ангельских» инвестиций), сказал автору: «Ангелы» часто не смотрят на вложенные деньги как на задачу, требующую развития и решения. Они просто достают деньги «из тумбочки» и кидают в бизнес. Раз, два, три, пока у них не начинаются проблемы, или пока им не надоедает». Порог предельных вложений среднего «ангела» Михаил Гамзин оценивает в миллион долларов или меньше. Миллион накапливается за несколько лет, порциями от 50 до 200 тысяч долларов, в зависимости от возможностей самого «ангела» и проекта. После этого «ангел» решает продать свою компанию кому-то дальше, и тут начинаются проблемы.

«Ангелы» обычно не понимают правил технологического бизнеса и пытаются управлять им, как традиционным, структурируя подчас достаточно сложные бизнес-схемы. Вместе с тем, они не ставят перед собой цели: как должна развиться компания, какие продукты должны быть разработаны и произведены, какие другие результаты достигнуты, передоверяя это предпринимателю. В результате разработка продукта идет без четкой ориентации на потребителя, маркетинг и инжиниринг

отстают друг от друга, а компания от рынка. В итоге деньги тратятся без плана, без лимитов и часто - зря, а ценное время тем временем уходит. Головин, анализируя, чем его успешные «ангельские» проекты отличались от неуспешных, подчеркнул, что в отношении успешных проектов он как «ангел» с самого начала наметил, кому он продаст этот проект, и что надо сделать с проектом, чтоб он был продаваемым. То есть, важно спланировать выход.

Некоторые «ангелы» выходят очень удачно. Так, например, уже упомянутый израильский предприниматель Джозеф Авчук, купивший в 1998 г. компанию «Апорт» за 1 млн. долл., продал ее в 2000 г., на пике бума, «Голден Телекому» за 25 млн. долл. Но большинство «ангелов» могут быть довольны, если при входе в их компанию венчурного капиталиста им удается сохранить стоимость своих инвестиций. А многим не удается добиться и этого - из-за изначальных ошибок в подходе. «98% известных мне «ангелов» теряют деньги» - сказал автору Головин.

Итак, добавлять и создавать новую стоимость «ангелы» пока не научились. Но это не значит, что от них совсем нет проку. Напротив, венчурные фонды все более охотно принимают компании от «ангелов». Фонд «Русские технологии» утверждает, что отказался от идеи работать напрямую с изобретателями и учеными, и в качестве партнеров совершенно сознательно предпочитает компании, где есть «ангел»- инвестор. «Мы стараемся, чтобы у разработчика было какое-то представление о рынке», - говорит Михаил Гамзин. Тратить время на обучение автора проекта только ради того, чтоб с ним можно было вести переговоры - с точки зрения Гамзина, пустое дело. «Ангел» - это другое дело: «он часто выступает как педагог и подготовитель, поэтому и отношение к бизнесу другое». С этой задачей, на взгляд наших респондентов, российские «ангелы» научились справляться уже очень неплохо. «Кроме того, - добавляет Гамзин, - «ангел» осознанно отдает контроль над компанией профессиональному инвестору, поскольку он ему больше не нужен. Он понимает, что, даже продав компанию по цене фактически сделанных инвестиций, он заработает впоследствии уже за счет усилий венчурного фонда».

На взгляд автора, главной задачей, которую должны научиться решать русские «ангелы», помимо уже рекомендованного нашими респондентами строгого делового и финансового планирования и стратегии, должен стать более эффективный выбор компании. Семейно-дружеский принцип поиска отлично работает в условиях развитого технологического окружения наподобие Силиконовой Долины, а в России налицо явная ас- симметрия информации: потенциальные разработчики не знакомы с ангелами, а потенциальные ангелы не имеют выхода на разработчиков. Пока инвестиционные решения принимаются по принципу доступности проектов вместо принципа выгодности, ранняя фаза венчурных инвестиций будет развиваться не так эффективно, как могла бы. Однако, по отзывам, у нас немало потенциальных «ангелов», которые пока только хотят «поиграть в технологии». Улучшение информационного насыщения венчурной среды должно хотя бы отчасти облегчить и эту проблему.

!) Венчурная стратегия

В последние пару лет венчурные инвесторы предпочитали ставить на безопасные и выглядящие надежными варианты. Многие опрошенные нами венчурные капиталисты или кандидаты в таковые подчеркивали, что они намерены и в будущем инвестировать только в компании с проверенным продуктом, стабильными денежными потоками и желательно прибыльные. Такой интерес понятен - профессионалы всегда стремятся минимизировать риск и накладные расходы на сделку. Но непонятно другое: нуждается ли прибыльная компания в венчурных деньгах вообще. Кроме достаточно очевидных ситуаций, когда необходимо кредитовать планы нового роста, интерес компании в инвестициях в таких ситуациях невелик, поскольку венчурные деньги - один из самых дорогих видов финансирования. В то же время, венчурные капиталисты пока самоустраняются от ситуаций, где их деньги, притом в значительно меньших объемах, могут оказать существенно больший эффект и доходность. Понятно, что Интернет-кризис напугал всех, но безрискового венчура в природе не бывает. К тому же изоляция поздней фазы неразумна и стратегически. Да, венчурный бизнес не благотворительность, и каждый фонд вправе выбирать, куда ему вкладывать - но то, что фонды поздней фазы могут процветать только там, где создаются и развиваются новые компании, кажется, доказательств не требует. Пока что венчурные капиталисты исчерпывают старые источники сделок, а не создают новые. В целом, пул доступного российским предпринимателям венчурного капитала сейчас исчисляется примерно в 40-60 млн. долл. Это немного - на два порядка меньше, чем общие средства, находящиеся в управлении российских фондов прямых инвестиций, и примерно столько, сколько сейчас инвестируется в США в среднем за полтора дня.

Какие задачи ставят перед собой те венчурные капиталисты, которые всерьез рассматривают для себя эту стезю? Михаил Гамзин так охарактеризовал венчурную миссию «Альфы»: «Технологический бизнес в России имеет большое будущее, именно сейчас настал момент, когда необходимо капитализировать инвестиции Советского Союза в науку и технологию, создавшие уникальные научные школы по ряду дисциплин. Проблема утечки мозгов действительно существует (хотя и не в такой форме, как принято представлять), существует молодежь, у которой есть идеи, есть уже определенные управленческие и предпринимательские навыки, но нет денег... Конкурентная ситуация на мировом рынке такова, что невозможно инвестировать в России во все технологические сферы - значит, Россия должна сфокусировать свое внимание и сконцентрировать ресурсы на конкурентоспособных в мировом масштабе технологических сферах и отраслях»[292].

Где же находятся окна в мировой технологический бизнес для современной России? Еще в начале 1990-х гг. она являлась несомненным лидером в области оптики (вышедшей из венчурной моды еще в 2001 г.) и лазеров, и некоторые из этих возможностей были в 1990-х гг. уже реализованы, компонентами или в виде отдельных бизнесов. А вот в областях биотехнологии и компьютерных наук Россия в целом сильно отставала от развитых стран еще в 1970-80 гг. (вот когда нам аукнулось сталинское преследование «буржуазных девок» генетики и кибернетики). Прорывы в этих областях у России пока «лоскутные» - только в некоторых нишах, но в ряде случаев значительные (Intel Capital привел в качестве примеров таких локальных преимуществ России новые материалы и алгоритмы).

Материаловедение сейчас выглядит весьма перспективно, поскольку электроника уже начинает упираться в ограничения по материалу. Сложные алгоритмизованные приложения (которыми так славится Россия) имеют тенденцию замахиваться на глобальные приложения, наподобие распознавания, но нечасто оправдывают ожидания; реже оказываются в нишах. Например, поиск (Google) сделал новый виток на удачном алгоритмическом повороте, но сейчас уже достиг новых потолков и оказывается перед новыми задачами. Необходимо наращивать и более глубокое понимание тех процессов, которые воспроизводят алгоритмы: так, тот же Google купил компанию, занимающуюся прикладной семантикой. В безопасности и беспроводных технологиях количество новых проектов уже близко к перебору, но удачные решения и здесь могут вполне переломить рынок в пользу новичка.

В целом, после завершения нынешней консолидации рынка станет ясно, что произошли очередные качественные изменения: как инженерные, так и деловые. Найти новые решения, которые смогут использовать новые качества, исподволь обретенные в буме и кризисе - это и есть сверхзадача венчурного бизнеса. Появятся новые возможности, которые надо почувствовать накануне их возникновения. Какие - еще не до конца ясно.

Конечно, в России и сейчас есть, чем поживиться. Это, в частности, показывает проводимый с 2001 г. Конкурс Русских Инноваций журнала «Эксперт» - крупнейшее в стране состязание начинающих компаний. Каждый год из нескольких сотен соискателей отбираются несколько победителей, среди которых регулярно встречаются технологии и компании, способные при правильном инвестиционном и деловом планировании стать мировыми лидерами в своей области. Еще больший потенциал можно разыскать не среди уже существующих технологий и их обычно сорока-пятидесятилетних создателей, а у молодого поколения инженеров. Главный интерес любого венчурного капиталиста - технологии, которые уже нужны, но которых еще нет. Вовлечь в предпринимательскую деятельность тех нынешних студентов и аспирантов, которые еще не помышляют о ней, то ли потому, что не видят в ней смысла, то ли потому, что не видят в ней интереса - эта одна из важнейших задач на ближайшее будущее.

Повестка дня на ближайшую пятилетку не исчерпывается задачей «найти», в гораздо большей мере она состоит из «реализовать». На венчурных капиталистах лежит задача совершенствовать бизнес-процессы внутри технологических компаний и наращивать связи с венчурным сообществом извне. Наш текущий статус на обоих этих направлениях был подвергнут нашими респондентами критике, чья безжалостность ничуть не смягчалась ее конструктивностью. Опрошенные нами инвесторы описывали задачи по созданию с нуля культуры разработки, ведения проектов, управления качеством. Они также трезво оценивали свое место в мире и признавали, что им, чтобы добиться успеха, надо протолкнуться в мировую венчурную элиту, где их пока не видно и не слышно. Многие наши респонденты говорили, что видят перед собой совместную задачу венчурного сообщества всячески рекламировать технологическую Россию, менять ее образ в глазах внешнего мира, не только для зарубежных партнеров, но и для своих собственных граждан.

В целом, начинающие российские венчурные капиталисты видят перед собой сложные, но выполнимые задачи, и верят в собственный успех. Ситуация меняется в их пользу. Пока очень медленно. Но уже меняется. И не в последнюю очередь потому, что они, как могут, меняют ее сами. Мы не ждем в 2004 г. взрыва венчурных инвестиций, но определенно ожидаем новых благоприятных новостей - новых инвестиций и, возможно, новых фондов. 

<< | >>
Источник: Юрий Аммосов. Венчурный капитализм: от истоков до современности. 2004

Еще по теме Венчурный капитал 1999-2003 гг.:

  1. 1. Венчурные инвестиции и фондовый рынок, 1990-2003
  2. 16.2. Развитие венчурного капитала Венчурное финансирование – суть и определения
  3. Семейные венчурные группы - прототип венчурного капитала
  4. Вопрос: Совершенствование привлечения иностранного капитала. Венчурный капитал.
  5. 10.3. Венчурный капитал в инновационном предпринимательстве
  6. Проблемы венчурного капитала в России
  7. Венчурный капитал
  8. 5.6. Метод венчурного капитала
  9. 3. Задачи венчурного капитала
  10. Венчурный капитал и доходность собственных капиталов частных компаний