<<
>>

Кампании за финансовые реформы

 

Наиболее серьезным изменением, которое могло произойти в законодательстве по итогам бума 1990-х гг., были - и остаются сейчас - новые правила учета опционов. Опционы активно применялись в течение всего десятилетия как в качестве средства компенсации сотрудников и руководителей венчурных компаний, так и в качестве поощрения топ-менеджеров компаний традиционных.

Не в последнюю очередь эта практика была вызвана тем, что акционеры традиционных компаний стремились предотвратить ставшие распространенными уходы топ-менджеров в дот-комы и требовали от руководителей компаний демонстрировать сопоставимые и часто нереальные темпы роста, причем в кратчайшей перспективе. Последнее для многих компаний было достижимо лишь за счет манипуляций с отчетностью и курсом акций, что притом часто не было прямо запрещено законом - например, путем выкупа компанией своих акций или смена методики учета доходов, затрат и прочих бухгалтерско-финансовых показателей (с раскрытием манипуляции в сносках мелким шрифтом). Такая ориентация акционеров на раздувание фондового бума приносила руководителям многомиллионные доходы за счет опционов даже при отсутствии заметных финансовых результатов. Кризис обнажил все эти практики.

Скандалы с корпоративным управлением и инсайдерской торговлей вызвали общественную дискуссию о том, насколько уместно использование опционов, в том числе для поощрения руководителей компаний, которые получают многомиллионное вознаграждение, в то время как акции их компаний могут падать. Остроту дискуссии придало то обстоятельство, что доходы высших руководителей компаний в США многократно превышали доходы менеджеров европейских компаний. Вместо того, чтобы предусмотреть меры, позволяющие акционерам активнее влиять на компенсационную политику компаний, которыми они владеют, и ставить перед руководителями более долгосрочные и реалистичные задачи, а также запретить впредь определенные наиболее сомнительные манипуляции с отчетностью, общественность и политики склонились к мысли, что корень зла - опционы.

В 2001 г., летом, после волны корпоративных скандалов, Конгресс принял разработанный в пожарном порядке Закон Сарбанеса-Оксли (Sarbanes-Oxley Act), которым устанавливалась личная ответственность руководителей и директоров компаний за публикуемую и сдаваемую в SEC отчетность. Вскоре после этого SEC выступил с предложением изменить бухгалтерский учет опционов: теперь, по мысли регуляторов, опционы следовало не просто фиксировать в отчетности, а в обязательном порядке вписывать в расходы, как если б они были денежными затратами. Идея вскоре получила поддержку и в FASB (Federal Accounting Standards Board) - организации, устанавливающей обязательные правила учета. Для венчурных компаний, где опционы были одним из краеугольных камней бизнеса, это означало бы перманентные и неизлечимые бумажные убытки. Как пошутил комментатор главной газеты Силиконовой Долины Mercury News, «впору ожидать, что начнутся требования выхода Долины из состава США»[245].

В деловом сообществе предложенную реформу поддержали только отдельные нетрадиционно мыслящие деятели наподобие известного инвестиционного менеджера Уоррена Баффета. Против «учета опционов» выступила достаточно широкая коалиция, состоящая в основном из представителей корпоративного руководства. Венчурные капиталисты также внесли свою долю, выступив в прессе против предложенной реформы. Дорр, в частности, неоднократно излагал на страницах газеты New York Times, в журнале Red Herring свои аргументы против реформы. Вот некоторые из них. Опционы не являются понесенным расходом и могут быть невыплаченными вовсе, если сотрудники откажутся от их исполнения, скажем, в случае не- успешности компании, что противоречит базовому принципу GAAP - бухгалтерского консерватизма. Оценка опционов - сложный и не всегда корректный процесс даже для публичных компаний, а для частных компаний, чьи акции не торгуются нигде, цена опционов вообще не определена. Требование списывать опционы на расходы нанесет жестокий удар по и так уже пострадавшей технологической промышленности, а то и вообще вытеснит ее за пределы США - иначе станет невозможно мотивировать рядовых сотрудников к упорному, тяжкому и монотонному труду[246]. У других компаний, устрашенных федеральным напором на руководство крупнейших корпораций, не выдержали нервы, и они перестраховались: так, одна из крупнейших венчурных компаний Amazon (считающаяся близкой и дружественной Дорру, которую он помогал создавать и где он до сих пор является одним из наиболее влиятельных директоров), ввела у себя учет опционов по расходной модели[247].

В середине 2003 г. положение с опционами можно было оценить как «подвешенное». С одной стороны, быстрых изменений, предложенных еще в 2001 г., не произошло. С другой стороны, федеральные регуляторы не отказались от своих планов.

В мае 2003 г. по инициативе сенатора Барбары Боксер и двух республиканских сенаторов в Вашингтоне прошли слушания по вопросу, где точку зрения федеральных органов отстаивали Роберт Херц, глава FASB, и главный бухгалтер SEC Джексон Дэй. Противоположную сторону представляли все тяжеловесы: главные финансисты Intel и Cisco, основатель Netscape Джим Барксдейл и Джон Дорр. Слушания показали, что руководитель FASB весьма решительно настроен в пользу идеи - за что он был обвинен сенатором Робертом Алленом в предвзятости - а все трое организаторов слушаний намерены искать препятствий на уровне законодательной власти, если FASB все же примет подобное решение. Вместе с тем, вскоре после слушаний руководитель Cisco Джон Чамберс (один из наиболее активных членов TechNet) высказался публично о возможности «компромисса» с регуляторами[248].

Чем решится этот спор, сказать сложно, но следует признать очевидное: любые осложнения процесса выдачи опционов, каковы б они ни были и какими бы благими не были намерения запрета, нанесут венчурному бизнесу США урон, сопоставимый по масштабу с позитивным эффектом от изменений в ERISA 1979-81 гг.

В 2002 г. также началась и еще одна кампания: за раскрытие доходностей венчурных фондов. Так как ее развитие еще продолжается сейчас, на момент написания этой книги, ее последствия пока оценить сложно, но ее воздействие на венчурный сектор также может быть колоссальным. Исторически, венчурные фонды никогда не раскрывали свои финансовые результаты публике, и не намеревались этого делать и в будущем, полагая конфиденциальность важным компонентом своего успеха. До настоящего времени были доступны только агрегированные показатели, скомпилированные такими организациями, как NVCA. Публичные инвестиционные фонды, инвестировавшие в венчурные фонды, были обязаны показывать свои результаты, но не их составляющие.

В ходе кризиса ряд общественных организаций и обескураженных инвесторов стал подозревать, что кризис мог нанести более серьезный ущерб портфелям фондов, чем предполагалось. Поэтому к ограниченным партнерам венчурных партнерств, в первую очередь, пенсионных и государственно-университетских фондов (University of California, University of

Michigan и другие), стали предъявляться, в том числе через суд, требования предать гласности финансовые результаты всех венчурных партнерств, в которых эти фонды владели долями, как ныне действующих, так и уже прекративших существование. Несколько фондов - University of Michigan, например, опасаясь ущерба своему имиджу, раскрыли информацию о своих партнер- ствах[249]. Видный венчурный фонд Sequoia Capital (уже неоднократно нами упомянутый) в ходе прецедентных судебных разбирательств превентивно исключил из числа своих партнеров University of Michigan и University of California. Аналитик Дэн Примак предполагал, что это было сделано не с целью проучить ослушников, а с целью усилить их позиции защиты в суде[250].

Предсказать дальнейший ход событий достаточно сложно, но ясно, что если судебное решение в пользу раскрытия будет принято, венчурным капиталистам придется или менять стиль работы, или отказываться от средств пенсионных и университетских фондов - что отбросит их далеко назад, в эру до принятия ERISA. 

<< | >>
Источник: Юрий Аммосов. Венчурный капитализм: от истоков до современности. 2004

Еще по теме Кампании за финансовые реформы:

  1. Финансовые реформы в 1994-1999 годах
  2. Денежная реформа СТО. Битте И ФИНАНСОВЫЙ КАПИТАЛ В РОССИИ накануне Первой мировой войны
  3. § 1.1. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯЭКОНОМИЧЕСКОЙ РЕФОРМЫ РЕФОРМА СОБСТВЕННОСТИ
  4. Рекламная кампания
  5. Кризис финансовой системы СССР в 1922-1924 гг. Денежная реформа как необходимая мера выхода из кризиса.
  6. Рекламные кампании
  7. Управление кампаниями маркетинговых коммуникаций
  8. Рекламная кампания
  9. Сессии по планированию кампаний
  10. 2| Измерение эффективности кампании