МЕСТО ОТДЕЛЬНЫХ СТРАН И ГРУПП СТРАН В ПРОЦЕССАХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
При рассмотрении вопроса о воздействии глобализации на развитые экономики современного мира чаще всего отмечают положение их в качестве лидеров данного процесса, возможное - ти получения существенных выгод от участия в качестве сильнейших контрагентов в глобализирующейся мировой торговле, движении капитала, формировании глобальной финансовой сферы и т.д.
Высокая конкурентоспособность экономик развитых стран (в сравнении с периферийными странами) позволяет им обратить объективно развертывающиеся процессы глобализации в свою пользу и даже требует их ускорения. Все это, безусловно, верно, однако воздействие процессов глобализации на развитые страны не может быть сведено только к этому.Аналитики нередко подчеркивают, что глобализация может привести к изменению сложившегося баланса сил между тремя традиционно выделяемыми центрами экономической силы. Одной из тенденций, характерных для группы развитых стран, в том числе и в условиях глобализации мирового хозяйства, является неравномерность их экономического и социального развития. Хорошо известно, что после Второй мировой войны безоговорочным экономическим лидером в мире стали США, хозяйственные же потенциалы Западной Европы и Японии были серьезно подорваны. Однако с 1950-х гг. начинается «догоняющее» экономическое развитие данных центров, что позволяет говорить о сближении их уровней развития с показателями США. Например, в 1950-1960-е гг. наивысшие темпы прироста ВВП демонстрировала Япония (в среднем на 9,4% в год), в ФРГ соответствующий показатель составлял 6,3%, во Франции — 5%, а в США не превышал 3,5%. С 1950 по 1973 г. производительность труда в Западной Европе росла в среднем на 4,7% в год, тогда как в США — лишь на 2,9%. Однако в 1990-е гг., в течение которых США удалось продемонстрировать самый длительный в послевоенной истории страны экономический подъем, разрыв между США, с одной стороны, ЕС и Японией — с другой, вновь несколько возрастает.
Так, в 1992-1999 гг. прирост американского ВВП составлял в среднем 3,9% ежегодно, в то время как соответствующий показатель по странам ЕС — только 2,2%, а экономика Японии находилась в состоянии длительной стагнации. Причем экономический подъем 1990-х гг. в США отличался уникальным
сочетанием высоких темпов экономического роста и минимальной инфляции.
В то же время благодаря развертывающимся на Европейском континенте процессам экономической интеграции Европейский Союз в глобальном контексте стал выступать в качестве своеобразного противовеса США: ЕС с населением более 370 млн чел., ВВП — немногим менее 9 трлн долл, и 22% мирового промышленного производства в настоящее время до некоторой степени уравновешивает в качестве экономического центра силы страны НАФТА (где основную роль играют США) с населением 406 млн чел., ВВП свыше 11 трлн долл, и 25% мирового промышленного производства.
Важнейший фактор, обусловивший сохранение лидерских позиций Соединенных Штатов Америки в мировой экономике, — это технологические достижения, ставшие в свою очередь одной из основ процессов глобализации. Согласно ряду имеющихся оценок, с 1993 по 2000 г. весь нетто-прирост рабочих мест в стране обеспечивался высокотехнологичными секторами экономики страны, США контролировали до 55% патентов в области информационных технологий и коммуникаций, а также 75% мирового рынка программного обеспечения. В середине 1990-х гг. США направляли на развитие всех форм образования 635 млрд долл, в год, а институциональные и частные инвесторы ежегодно тратили на научные исследования и разработки около 240 млрд. На США приходится примерно Уз общемировых инвестиций в НИОКР, а также свыше 2Д капиталовложений, произведенных всеми странами мира в сфере информационных технологий. (Таков же, кстати, показатель по Японии и западноевропейским странам, вместе взятым.)
США на рубеже XX-XXI вв. располагали примерно 40% компьютерной мощи всего мира. По числу компьютеров на одного занятого и по доле семей, использующих Интернет, они в среднем в два-три раза превосходили Японию и страны Западной Европы.
По существующим оценкам, 4/5 всех интернетовских страничек в мире — американские1.Таким образом, экономический рост 1990-х гг. в США был связан с изменением структуры экономики, в первую очередь благо-
'Одаако следует отметить, что американская «сверхмонополия» в информационных технологиях все же постепенно уменьшается. Еще в 1995—1996 гг по числу компьютеров на одного занятого США превосходили многие страны Западной Европы в 5—6 раз (см.: Baker S., Echikson W. Europe's internet Bash// BusinessWeek. 2000. 7 February. P. 44).
309
даря стремительному расширению информационного и коммуникационного секторов (с 3,4 до 6,8% ВВП за десятилетие).
В то же время немалую, если не решающую, роль в обеспечении этого подъема в США сыграли внешние факторы, напрямую связанные с процессами глобализации, интенсификацией международной торговли и межстранового движения капитала, формированием в мировой экономике единых глобальных финансовых рынков. Экономический рост в США во многом опирался на повышение внутреннего потребительского спроса («потребительский бум»), с показателями прироста в среднем на 5,3% ежегодно, опережающими динамику ВВП страны, а также на увеличение внутреннего инвестиционного спроса (рост внутренних инвестиций составил за 1995-1999 гг. не менее 54% при росте ВВП на 26%, при этом норма сбережений упала в 1999 г. ниже нулевой отметки). Часть данного потребительского и инвестиционного спроса удовлетворялась за счет растущего импорта.
Не меньшую роль в развитии США в предыдущем десятилетии сыграл гигантский приток иностранных инвестиций (в виде вложения средств нерезидентов в американские финансовые активы), не в последнюю очередь обусловленный спекулятивным вздуванием котировок на фондовом рынке. Так, в целом за 1990-е гг. среднегодовые темпы прироста капитализации фондового рынка США (15-16%) оказались в два раза выше, чем в других развитых странах (7-8% в год). При этом на протяжении десятилетия отмечалось увеличение данного показателя — с 12-13% в 1990-1995 гг.
до 23-24 % в 1996-1999 гг. В результате доля США в капитализации фондовых рынков всего мира выросла с ’/з в 1990 г. почти до Д в 2000 г.1С 2001 г. страна столкнулась с ухудшением экономической динамики, проявились такие проблемы, как переоцененность ценных бумаг высокотехнологичных компаний и перегрев фондового рынка страны в целом. К этому времени такой финансовый показатель, как отношение рыночной капитализации фирмы к ее прибыли (Р/Е ratio), у большинства компаний составлял примерно 20-25, вдвое превышая средний индикатор за последние 70 лет. А по компаниям, относящимся к сектору информационных технологий, капитализация превышала размер годовой прибыли в 100-200 и более раз (в 1929 г. — накануне известного биржевого краха, спровоцировавшего в США Великую депрессию, у General Electric этот показатель не превышал 56). По оцен-
См.: BusinessWeek. 2000.14 February. — http://www.busi ness week com/2000/ 00_07/b3668001.htm.
кам американских аналитиков, а также Федеральной резервной системы США, фондовый рынок этой страны к 2001 г. был переоценен на 30-40%'.
В результате в том же году последовало существенное падение биржевых котировок, вызвавшее серьезные потери инвесторов. Вместе с этим в условиях падения и последующей вялой динамики финансовых рынков США проявилась и неустойчивость притока иностранного капитала на эти рынки, который финансировал значительный дефицит текущего платежного баланса страны[LXX] [LXXI] [LXXII].
О «вползании» экономики США в фазу рецессии могут свидетельствовать данные об экономическом росте в стране: в 2001 г. прирост ВВП составил всего 0,8%, в 2002 г. — 1,9%. Лишь в 2003 г. наметилось оживление экономики с темпом прироста ВВП, достигшим 3%. В то же время доля США в общемировой капитализации фондового рынка сократилась до 45,7%3. В целом же можно констатировать, что в начале текущего десятилетия для США выявились не только выгоды, но и риски глобализации.
Неолиберальная идеология и модель глобализации, проводником которой в первую очередь являются США, отвечает прежде всего и более всего интересам самих же США.
Ее экономика все еще остается на сегодняшний момент, несмотря на все современные проблемы страны и существенные оговорки, наиболее экономически мощной в мировом хозяйстве. По мнению отечественного эксперта Н. Косолапова, «объективный смысл американской доктрины глобализации — обеспечить интересы и лидерство США в том мире, который начинает складываться в условиях победы современного капитализма почти во всем мире и борьбы англосаксонской его модели за удержание ранее завоеванных позиций в самой системе капитализма и мире в целом»[LXXIII]. Интересно, что можно провести параллели между современным положением и политикой США в рамках мировой экономической системы и местом Великобритании в мировой экономике в XIX в.
Экономически сильная Великобритания навязывала идеи свободной торговли остальному миру, осваивая под этим лозунгом иностранные рынки и получая все выгоды сильнейшего партнера в экономических взаимоотношениях. В настоящее время США стали главным проводником по всему миру неолиберальных идей свободного рынка, что в своем предельном варианте означает беспрепятственный доступ на рынки других стран товаров, услуг и капитала. В результате формально все национальные экономики оказываются в равных условиях, но на деле такое равенство — это свобода максимально использовать конкурентные преимущества сильнейшим и извлекать наибольший эффект для своего благосостояния, невзирая на возможные потери партнеров.
Страны Европейского Союза, столкнувшиеся с определенным отставанием от уровня США в 1990-х гг., в первом десятилетии XXI в. вновь имеют серьезные шансы на упрочение своих позиций. Это во многом будет зависеть от того, как странам ЕС удастся нейтрализовать риски и максимизировать выгоды процессов глобализации мировой экономики.
Один из современных факторов экономического развития Западной Европы, являющийся одновременно и одной из основ процессов глобализации, — развитие НИОКР и новых технологий. В 1960—1980-е гг. страны Западной Европы явно отставали от США в технологической области, многие аналитики отмечали слабую восприимчивость их хозяйственных систем к новейшим достижениям научно-технического прогресса.
В такой ситуации страны ЕС стали искать выход в активной государственной политике, направленной на содействие технологическому развитию. Во многом благодаря этому на протяжении 1970—1990-х гг. в общей численности рабочей силы западноевропейских стран быстро росла доля исследовательского персонала, причем темпы этого роста в 3-6 раз были выше американских. В 1990-е гг. западноевропейские компании сумели удержать, а отчасти даже укрепить свои позиции в сфере производства большинства высокотехнологичных продуктов, предназначенных для конечного потребления. Технологический отрыв от США по значительной части направлений научных исследований и конструкторских разработок стал последовательно сокращаться.На протяжении последних лет среди 12 государств, максимально широко использующих Интернет, постоянно присутствовали 7-8 европейских, причем лидировали в этом списке Финляндия и Норвегия. ЕС уверенно опережает США по распространенности средств мобильной связи. Кроме того, ЕС имеет возможность извлечь уроки из опыта развития американского высокотехноло-
гичного сектора. Опыт Соединенных Штатов Америки позволяет сегодня трезво оценить значимость тех или иных сегментов высокотехнологичных отраслей для экономики и избежать неоправданных затрат.
Можно выделить воздействие еще нескольких обстоятельств, тесно связанных с процессами глобализации, способных в ближайшее время повлиять на баланс сил между ведущими центрами экономической мощи.
Рост сферы услуг в ходе перехода к постиндустриальному обществу — другая характерная черта национальных экономик в условиях современных процессов глобализации. Здесь позиции стран ЕС по сравнению с США также представляются более предпочтительными, поскольку менее развитая, чем американская, сфера услуг европейских экономик способна поглотить при условии своего дальнейшего развития значительную часть избыточной рабочей силы в этих странах.
Экономический рост в ЕС опирается на достаточно стабильный платежеспособный спрос и высокие нормы сбережения (в отличие от США, где при низком уровне национальных сбережений для поддержания инвестиционной активности требуется постоянный приток иностранных инвестиций). Вероятно, это может свидетельствовать о более устойчивом характере экономического роста в ЕС в условиях нестабильности мировой финансовой сферы и международных потоков капитала, которая, как известно, представляет собой одно из характерных проявлений современных процессов глобализации.
Страны ЕС наряду с США занимают лидирующие позиции в международной торговле и иностранном инвестировании. В этом смысле их можно признать не меньшими выгодоприобретателями глобализации, чем США. Так, в 2003 г. 9 из первой двадцатки крупнейших мировых экспортеров товаров (Еермания, Франция, Великобритания, Италия, Нидерланды, Бельгия, Испания, Швеция и Швейцария) представляли Западную Европу, а их суммарная доля в мировом экспорте достигала 34,7% (США — 9,6%). В торговле услугами 12 из 20 крупнейших мировых экспортеров представляли ЕС и обеспечивали 50,2% мирового экспорта (16% — США). В Еермании и Франции доля экспорта в ВВП стран составляет сегодня около 25%, в странах Бенилюкса приближается к 50%, тогда как в США соответствующий показатель в последние годы не превышает 10—13%, причем более половины товарооборота приходится на Канаду и Мексику[LXXIV].
На протяжении 1990-х гг. ЕС последовательно превращался и в основного донора прямых иностранных инвестиций в современном мире (табл. 11.1). В 1991 г. ЕС обошел Японию по общему объему вывоза ПИИ, хотя Япония еще четыре года оставалась крупнейшим в мире нетто-инвестором. С 1995 г. положительное сальдо потоков ПИИ между ЕС и «внешним» миром превышает японское.
Таблица 11.1
Нетто-экс порт прямых иностранных инвестиций за 1990-е гг.,
млрд долл.*
Страна | Экспорт ПИИ | ""Импорт ПИИ | # Нетто-экс порт ПИИ |
Германия | 422,5 | 116,5 | 306,0 |
Великобритания | 566,4 | 319,7 | 246,7 |
Япония | 248.7 | 26,0 | 222.7 |
Франция | 347,8 | 215,8 | 132,0 |
Нидерланды | 250,9 | 159,5 | 91,3 |
Швейцария | 119,2 | 34,7 | 84,5 |
США | 876,7 | 927,4 | -50,7 |
* Источник: Statistical Abstract ofthe United Stales 2000. U.S. Dept, of Commerce. Washington DC. 2000. Table 1411.
Необходимо отметить, что ЕС как целое представляет собой более самодостаточную экономическую систему, чем США: внутри- европейская торговля, составлявшая в 1958 г. лишь 36% мирового товарооборота, сегодня достигает 62%. В условиях фундаментальной волатильности мировых финансовых и торговых рынков западноевропейские экономики поднимают порог чувствительности к неустойчивости внешнеторговых связей, инвестиционных и финансовых потоков с развивающимися странами: на торговлю с этой группой стран в начале 2000-х гг. приходилось более 36% торгового оборота США и лишь около 18% — Еермании, 15 — Великобритании и 10% — Франции. В результате экономика Западной Европы оказывается более устойчивой к внешним шокам, ставшим частыми событиями на современном этапе развития мировой экономики. В данной связи интересны и оценки возможностей воздействия на экономику стран ЕС негативных внешних шоков, имеющих местом своего возникновения США: снижение темпов экономического роста в США на 1 процентный пункт способно замедлить рост ВВП в западноевропейских странах не более чем на 0,3—0,4 процентных пункта.
Интересно, что по итогам 1997 г. суммарный ВВП стран Европейского Союза, рассчитываемый по текущим обменным курсам валют, впервые превзошел американский показатель; лишь ускорение темпов роста американской экономики в 1998-2000 гг., а также происходившее тогда укрепление доллара по отношению к евро помогли США вернуть свое прежнее первое место в данном рейтинге1. В 2003 г. суммарный ВВП ЕС в составе 15 стран не превышал американский показатель (соответственно 9,314 млрд и 10,946 млрд долл.), однако расширение Евросоюза до 25 стран и продолжающееся в 2003-2005 гг. укрепление евро к доллару США позволяют прогнозировать выход ЕС на лидирующие позиции в ближайшие годы2.
Таким образом, западноевропейский центр мировой экономической силы в современных условиях имеет возможности упрочить свои позиции в мировой экономике. Интересно отметить, что статистические данные свидетельствуют о том, что с !973 г. по настоящее время при более низких по сравнению с США темпах экономического роста в ведущих странах Западной Европы качество этого роста в странах ЕС было выше: для данных стран был характерен более экономически эффективный — интенсивный — путь развития, в отличие от более экстенсивного развития американской экономики {табл. 11.2 демонстрирует, что удельный вес интенсивных факторов роста в странах ЕС выше, чем в США, а также превышает японский показателя).
Факторы экономического роста развитых стран,
1973-2000 гг*
Таблица 11.2
'"Страны | .Средне годовой темп прироста ВВП, % | Среднегодовой темп прироста фактора труд (рабочее время в человеко-ч), % | "Средме- тодовой ' темп ;прироста основного капитала, %. | Среднегодовой темп оlt;эщефак- торной производи тельности, % | .%lt;№ Интенсивных факторов в приросте ВВП, % |
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 |
США | 2,9 | />1,2 | 4,0 | 0,9 | 31 |
Германия | 2,0 | -0,8 | 3,2 | 1.6 | 80 |
1 См.: Statistical Abstract of the United States 2000. U.S. Dept, of Commerce. Washington DC. 2000. Table i365.
Cm.: World Development Indicators Database. — http://www.worldbank.org.
»• 315
1 | 2 _ | 3 | j 4 | ё.5 | 6 ||- |
Велико британия | 2,1 | -0,3 | 3,6 | 1.2 | 57 |
Франция | 2,1 | -0,4 | 3,5 | 1,3 | 62 |
Италия | 2,4 | 0,1 | 2,7 | 15 | 62 |
Япония | 3,0 | 0,1 | 5,3 | 1,3 | 43 |
* Источник: Мельянцев В. Глобальный рост в эпоху турбулентных перемен. — http://www.iaas.msu.ru/ pub_r/onfine_r/n ewtext.doc.
Одним из важнейших факторов дальнейшего развития ЕС как мирового центра экономической силы в условиях глобализации мирового хозяйства остается судьба единой валюты большинства западноевропейских стран, объединенных в Европейский Союз, — евро, — потенциально способной стать одним из основных мировых платежных и резервных средств и потеснить в этой функции американский доллар. Доля доллара в мировых товарных трансакциях в 1980-е гг. снизилась с 64 до 47,6%, однако к началу 2000-х гг. вновь возросла до 59% (доля пяти валют ведущих стран «зоны евро» в расчетах колебалась в эти годы в интервале 28-33%). В то же время часто отмечается, что этот рост основан не на успехах самих США, а на активизации экспорта новыми индустриальными странами Восточной и Юго-Восточной Азии, осуществляющими (как и Япония) внешнеэкономические расчеты в американских долларах.
Другим важным индикатором роли мировых валют является их доля в официальных резервных активах стран мира. Здесь доли ведущих мировых валют выглядят следующим образом: удельный вес американского доллара снизился с 79% в середине 1970-х гг. до 67% — в 2000 г. и 64% — в 2004 г. Доля безналичного евро в 2000 г. составляла 12,7% (европейских валют в целом с учетом национальных валют стран «еврозоны», британского фунта и швейцарского франка — около 28%). К 2004 г. доля евро возросла до 19,7%'. О роли отдельных валют на мировом валютном рынке могут свидетельствовать данные, представленные в табл. 11.3.
http://newsl205.?xeuroclub.ru; http://www.lxbest.m; http://www.busines- spress.ru.
Роль отдельных валют на мировом валютном рынке,
% от дневного оборота (общая сумма оборота равна 200 7°)*
Валюта | 1989 г. | 1995 г. | 2001 г. | 2004 г. |
Доллар США | 90,0 | 83,3 | 90,4 | 86,7 |
Евро | - | - | 37,6 | 37,2 |
Немецкая марка | 27,0 | 36,1 | - | • |
французский франк | 2,0 | 7,9 | - | - |
фунт стерлингов | 15,0 | 9,4 | 13,2 | 16,9 |
ЭКЮ, а также валюты стран Европейской валютной системы, кроме немецкой марки, французского франка и фунта стерлингов | 4,0 | 15,7 | - | - |
Японская иена | 27,0 | 24,1 | 22,7 | 20,3 |
* Источник: Triennial Central Bank Survey of Foreign Exchange and Derivates MarketActivity2001.BIS.2002. P. 9; Triennial Central Bank Survey of Foreign Exchange and Derivates Market Activity 2004. BIS. 2005. P. 48.
Отдельно следует остановиться на месте Японии в современной мировой экономике. Послевоенные феноменально высокие темпы экономического роста, прогресс so многих сферах хозяйства страны позволили говорить о «японском экономическом чуде», существенном приближении страны по уровню экономического развития к мировому лидеру — США. Однако с начала 1990-х гг., когда в мире стали развертываться процессы глобализации, Япония оказалась в полосе серьезных экономических проблем и фактической стагнации по темпам хозяйственного роста. Непосредственной причиной депрессивного состояния японской экономики часто называют кризисное состояние финансового сектора, перегруженность банков «плохими долгами»1 (да и началась полоса неудач для Японии с падения раздутого на спекуляциях с недвижимостью фондового рынка). С 1992 до 2005 г. государство потратило в различных программах, ориентированных на подъем экономики, уже свыше 1 трлн долл. Отдача пока незначительна, и в то же время относительный размер государственного долга стал крупнейшим среди развитых стран, превысив в 2004 г. 140% ВВП[LXXV] [LXXVI].
Являются ли проблемы финансового сектора экономики страны глубинной причиной столь длительного кризиса? Все больше сторонников находит точка зрения, что экономические трудности во многом обусловлены исчерпанностью факторов экономического роста в рамках выбранной Японией в послевоенный период модели развития[LXXVII]. Согласно этой позиции в случае Японии речь идет о классическом образце «догоняющего» развития, обеспечившего ускоренный промышленный рост на основе преимущественно импортированных технологий и наращивания объемов применяемого труда и капитала. При этом вопросы повышения эффективности использования факторов производства не находились на первом месте, о чем свидетельствуют следующие данные: доля инвестиций в ВНП страны выросла за 1955—1980 гг. с 17 до 35%, тогда как отдача на вложенный капитал (производительность фактора «капитал») снизилась с 34 до 8%, а производительность труда в экономике не смогла превысить 65% от американского уровня[LXXVIII] [LXXIX].
Экономика Японии опиралась не только и не столько на внутренний платежеспособный спрос населения, сколько на внешние рынки сбыта готовой продукции. О значении внешних рынков сбыта Б рамках данной модели роста свидетельствует тот факт, что вплоть до 1990-х гг. экспорт поглощал до 60% всего прироста промышленной продукции. Возрастание рисков глобализационных процессов в мировой экономике выразилось для Японии в сокращении в других развитых странах спроса на индустриальные товары массового производства и частичном вытеснении японских компаний с рынков сбыта производителями из других стран с более низкими издержками производства (главным образом, из новых индустриальных стран). В результате Япония, будучи не в состоянии использовать для дальнейшего развития относительно слабый внутренний потребительский спрос, закономерно оказалась в полосе серьезных экономических проблем.
Вопросы общего воздействия глобализации на развивающиеся страны, ее риски и потенциальные выигрыши для данной группы стран уже были затронуты в § 11.1. При этом, рассуждая об очевидных рисках глобализации для данной группы стран, нельзя не подчеркнуть и возросшую в современных условиях, во многом катализирующую роль внешнеориентированного развития в хозяйственном подъеме стран периферии. По расчетам отечественных экономистов, в целом для развивающихся стран в послевоенный период с эффектом экспорторасш прения может быть связана 1 /4 - 75 прироста ВВП (у восточноазиатских НИС эта пропорция была выше — в Южной Корее и на Тайване отмеченный показатель составил Vs)- Изменилась структура экспорта развивающихся стран: в целом по «третьему миру» доля готовых промышленных изделий в товарном экспорте возросла с '/юв начале 1950-х гг. до свыше /з в начале 2000-х и. Некоторые страны при этом стали крупными поставщиками на мировой рынок высокотехнологичных продуктов, доля которых в вывозе готовых промышленных товаров составила в Мексике, Таиланде и Южной Корее 32-39%, в Малайзии, на Филиппинах и в Сингапуре — 62-71, в Бразилии и КНР — 18-21%'. Весьма существенное воздействие на процесс экономической модернизации и создание экспортоориентированных производств оказывали, в частности, филиалы ТНК, обеспечивающие поступление новых для развивающихся стран (хотя, как правило, не новейших) технологий и опыта производства и управления. В 1990-е гг. происходило и интенсивное наращивание чистого притока ПИИ в развивающиеся страны. В целом можно констатировать, что достаточно высоких и устойчивых результатов в экономическом развитии добились страны, проводившие политику дозированного внешнеэкономического либерализма (ее же можно обозначить и как дозированный внешнеэкономический протекционизм), стимулировавшие как экспорте- ориентированные, так и импортозамещающие и импортоупреждающие производства. Это позволило им не только не подорвать возможности местных производителей, но и обеспечить повышение их международной конкурентоспособности в соответствии с принципами динамических (а не статических) сравнительных преимуществ. Дополним приведенный выше анализ рассмотрением специфики места отдельных стран развивающегося мира в процессах глобализации.
Так, достаточно очевидно, что новые индустриальные страны (первый «эшелон» которых — Южная Корея, Сингапур, Тайвань и Гонконг, как особый административный район Китая, — получили официальный статус передовых экономик) сумел воспользоваться выгодами глобализации от интенсификации международной торговли, межстранового движения капитала и интеграции мировой финансовой сферы, использовав их для форсирования 1 «догоняющего» экономического развития. Достигнув высоких показателей внутренних сбережений и валовых инвестиций (при минимальных показателях бюджетных дефицитов, сравнительно низкой инфляции), резко повысив качество трудовых ресурсов, они в течение длительного времени устойчиво демонстрировали весьма быстрые по всем меркам темпы роста ВВП. Во многом это было связано с проведением в рамках экспортоориентированной модели индустриализации агрессивной политики наращивания вывоза на мировой рынок готовых, в том числе высокотехнологичных, изделий. Таким образом, эти страны активно включились в международное разделение труда. В результате в этих государствах и территориях многократно повысился уровень жизни населения и резко снизился процент живущих ниже черты бедности.
Одновременно с этим они испытали на себе и последствия рисков глобализации, когда международный (так называемый азиатский) финансовый кризис 1997—1998 гг. привел к серьезным проблемам в развитии и финансового, и реального секторов экономик данных стран. При этом ради объективности следует отметить, что нарастание негативных тенденций в ряде восточноазиатских «тигров» было связано не только с внешними, но и с внутренними факторами. По оценкам экономистов, речь идет о значительном исчерпании потенциала во многом мобилизационной модели «догоняющего» развития и снижении международной конкурентоспособности этих стран в условиях резкого повышения степени открытости их национальных хозяйств и интенсивного процесса глобализации экономических связей.
Снижение международной конкурентоспособности ряда азиатских НИС во многом определялось подорожанием в предкризисный период американского доллара, к которому были привязаны национальные валюты большинства стран региона, и удешевлением японской иены. Значительная либерализация трансграничного движения капиталов в этих странах (без задействования каких-либо сдерживающих механизмов) способствовала быстрому наращиванию притока не только долгосрочного, но и краткосрочного, спекулятивного иностранного капитала, что, как известно, вызвало впоследствии (с быстрым уходом этих средств) крайнюю дестабилизацию финансово-экономической ситуации. Значительно возросли размеры внешней, особенно краткосрочной, задолженности. Азиатский кризис оказался связан с ускоренным, во многом неподготовленным (внутренними институциональными, в том числе финансово-банковскими, преобразованиями) дерегулированием внешнеэкономических связей.
Международная конкурентоспособность восточноазиатских «тигров» стала снижаться также вследствие появления на внешних рынках более дешевой продукции из КНР и Вьетнама и ухудшения условий внешней торговли (за 1987-1995 гг. в Малайзии — на 8%, в Индонезии — на 21%, в Южной Корее в 1994-1996 гг. — на 15-16 %). Ктомуже обостряется конкуренция между самими новыми индустриальными странами, производящими и поставляющими на мировой рынок во многом сходную промышленную продукцию, по мере увеличения количества этих стран.
Несколько по-иному стоит задача использования выгод глобализации для крупных стран «третьего мира» со значительной плотностью населения. Развитие внешнеэкономических связей способно принести серьезные экономические выгоды и для этих государств. Достаточно вспомнить успехи развития Китая, ставшего одной из ведущих мировых торговых держав (в 2003 г. — четвертое место в мире по объему товарного экспорта и третье — импорта) и ежегодно принимающего (со второй половины 1990-х гг.) до 40—50 млрд долл, прямых иностранных инвестиций[LXXX]. Присоединение страны к ВТО, официально оформленное в ноябре 2001 г., по оценкам, будет способствовать дальнейшему росту экспорта Китая на зарубежные рынки и реструктуризации китайской экономики, хотя и может сопровождаться в отдельных секторах хозяйства вытеснением с внутреннего рынка немалого числа китайских фирм, которые не смогут выдержать конкуренции с иностранными компаниями. По мнению экспертов Всемирного банка, итоговые последствия вступления страны в ВТО будут все же положительными, и увеличение внешней торговли приведет к дополнительному приросту ВВП Китая на 2—3 процентных пункта в год.
В то же время специализация крупных стран «третьего мира» в международной торговле зачастую сводится к изготовлению технически несложной, но трудоемкой продукции, а более технологически сложное экспортное производство имеет анклавное положение в хозяйственных системах данных стран. Постиндустриальный мир не нуждается в избыточности фактора трудовых ресурсов «обычного» уровня квалификации, однако многие крупные периферийные страны располагают им в избытке. Отсюда вытекает определенное противоречие между двумя их целями — вхождением в постиндустриальный мир и обеспечением занятости населения.
Обширный опыт использования преимуществ глобализации приобрели страны Латинской Америки, большинство из которых на протяжении периода времени с конца 1980-х гг. осуществляли широкомасштабные программы либерализации своей внутренней и внешнеэкономической деятельности. В результате повысилась степень открытости национальных экономик, благодаря участию иностранных инвесторов в программах приватизации увеличилось влияние иностранного капитала в национальных финансовых системах и реальном секторе экономики данных стран. В то же время, как свидетельствуют события второй половины 1990-х гг., все это нисколько не избавило континент от рисков глобализации. Серьезные-финансовые кризисы, во многом связанные с воздействием на экономику данных стран международных финансовых рынков, поразили Мексику (1994-1995), Бразилию (1998-1999), Аргентину (2001-2002), другие латиноамериканские государства. Следует отметить и еще одно обстоятельство: хотя правительства этих стран учитывали при проведении либеральных экономических реформ необходимость осуществления взвешенной социальной политики, процесс дифференциации населения по уровню получаемых доходов усилился, что представляет определенную угрозу социальной стабильности в регионе.
С наибольшими проблемами развития, осложненными рисками глобализации, сталкиваются около 50 наименее развитых (наиболее бедных) стран, где проживает 10,4% населения планеты. Можно говорить о том, что они практически исключены из системы международного разделения труда. По выражению известного отечественного экономиста А. Неклессы, это — «глубокий Юг*, совершенно не интересный для развитых государств. Часто поддержание сколько-нибудь минимально приемлемого уровня жизни населения в этих странах зависит от поступления внешней помощи из развитых экономик.
В особенно бедственном положении оказался, за исключением нескольких стран, регион Тропической Африки (южнее Сахары). В этом регионе не редкость голод, нищета, этнические и межгосударственные конфликты, жертвами которых оказались десятки, а может быть, и сотни миллионов людей. Более трети населения Тропической Африки проживает в странах, в которых в середине 1990-х гг. не был восстановлен уровень подушевого дохода, отмечавшийся там s 1960 и 1980 гг.[LXXXI]. Мировому сообществу так или иначе придется столкнуться с необходимостью решения острейших проблем жизнеобеспечения в этом регионе.
Свою специфику имеет воздействие процессов глобализации на страны с переходной экономикой. Для государств Восточной Европы и бывшего СССР первая волна процессов глобализации совпала по времени с рыночной трансформацией их экономических систем, которая неизбежно сопровождалась резкими структурными ломками хозяйства, кардинальным изменением институциональной системы общества. В таких условиях вытекающие из объективной логики процессов глобализации требования усиления открытости национальных экономик, увеличения значения мирохозяйственных связей означали дополнительные вызовы и риски для неокрепших и не умеющих пока «играть» по рыночным правилам хозяйствующих субъектов данных стран. Свой вклад в развитие трансформационного экономического кризиса, который эти страны переживали в 1990-е гг., внес, очевидно, и неолиберальный вариант глобализации, предусматривающий быстрое сокращение роли государства в экономике (иногда даже и в тех секторах, где эта роль сохраняется и признается необходимой в западных странах).
Так, в России глубина экономического кризиса не в последнюю очередь объясняется тем, что рыночная трансформация экономики пришлась на период неолиберальной глобализации, проводившейся под флагом широкомасштабного дерегулирования экономики. России пришлось принять этот вызов, не будучи подготовленной и даже, очевидно, не осознавая его масштабов и характера.
Учитывая данные обстоятельства, а также то, что доля восточноевропейских и постсоветских стран в мирохозяйственных связях весьма незначительна и не имеет сколько-нибудь выраженной тенденции к росту (на них в 2003 г. приходилось всего 6,4% мировой торговли товарами и услугами и 3,8% импорта прямых иностранных инвестиций)[LXXXII], ряд аналитиков отмечают, что значительная часть постсоциалистических стран принадлежит к категории проигравших от глобализации.
В то же время сегодня, в современных условиях глобализации мирового хозяйства, можно явственно констатировать прогрессирующий процесс размывания «второго мира» как группы стран с особыми социально-экономическими отношениями, обусловленными переходом от централизованной плановой экономики к рыночной. Экономические и социальные проблемы во многих этих странах — в первую очередь в ряде стран, возникших на территории бывшего СССР, — становятся все более схожими с теми, которые стоят и перед развивающимися странами. Россия по многим социально-экономическим параметрам ныне занимает промежуточное положение между развитыми и развивающимися экономиками.
В то же время специфика стран Центральной и Восточной Европы, в отличие от государств на постсоветском экономическом и политическом пространстве, заключается в том, что если не все, то большинство, из них в ближайшем будущем станут полноправными членами Европейского Союза. А это означает, что уже сейчас, приспосабливаясь к требованиям и стандартам ЕС по самым разнообразным аспектам своей экономической, политической и социальной жизни, они включаются в мировые глобализационные процессы в виде участия в региональной экономической интеграции, так сказать, коллективно, а не в одиночку. Данное обстоятельство качественно отличает их положение от ситуации в странах СНЕ вообще и в России в частности. Страны Центральной и Восточной Европы фактически присоединяются к нормам одного из мировых геоэкономических и геополитических центров. Их судьба, в сущности, предрешена в том смысле, что их экономика уже достаточно прочно встроена в европейские интеграционные процессы с более или менее определенной перспективой. А на опыте Испании, Португалии и Ереции, в свое время вступавших в ЕС как существенно менее развитые страны по сравнению со странами — членами Сообщества, видно, что эта перспектива обещает быть благоприятной. Другое дело, что национальным предприятиям стран Центральной и Восточной Европы в своем большинстве придется смириться с ролью исключительно объектов процессов концентрации и централизации капитала. Структурные сдвиги в экономике этих стран будут решающим образом зависеть от решений, принимаемых в штаб- квартирах зарубежных ТНК. Яркий пример подобного развития демонстрирует Венгрия — лидер региона в привлечении и освоении прямых иностранных инвестиций. Участие иностранного капитала в реальном и финансовом секторах страны превышает средние западные стандарты, составляя около 60% в обрабатывающей промышленности и почти 2/з в банковском секторе.
Таким образом, не будет преувеличением утверждать, что группа наиболее развитых в социально-экономическом отношении пост
социалистических стран — многие государства Центральной и Восточной Европы — способна в обозримой перспективе примкнуть к группе передовых экономик.
В целом, подводя итог, можно отметить, что процессы глобализации оказывают различное воздействие на страны и регионы мира; одни экономики в большей мере становятся выгодоприобретателями глобализационных процессов, другие рискуют оказаться в категории проигравших. Многое здесь зависит от того, осознается ли на национально-государствен ном уровне данной страны необходимость активной политики по управлению включения экономики в глобализирующееся мировое хозяйство, регулированию ее адаптации к требованиям и вызовам новой эпохи развития международных (или, точнее, глобальных) экономических отношений.
Контрольные вопросы Каково влияние глобализации на процессы конвергенции/дивергенции между центром и периферией в современном мировом хозяйстве? В чем проявляются выгоды и риски глобализации для отдельных стран и регионов? Аргументируйте возможность асимметричности распределения выгод и рисков для национальной экономики определенной страны. Какова роль развитых стран в процессах глобализации? В чем заключается влияние глобализации на данную группу стран? Определите место новых индустриальных стран в процессах глобализации. Охарактеризуйте воздействие процессов глобализации на развивающиеся страны, а также возможности и риски глобализации для этой группы стран. Какое влияние оказывает глобализация на процессы дифференциации в развивающемся мире? В чем заключается воздействие глобализации на наименее развитые страны? Охарактеризуйте взаимосвязь процессов трансформации в странах с переходной экономикой и глобализации мирового хозяйства. Какие проблемы позиционирования данной группы стран в мировом хозяйстве можно выделить?
Еще по теме МЕСТО ОТДЕЛЬНЫХ СТРАН И ГРУПП СТРАН В ПРОЦЕССАХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ:
- ЛЕКЦИЯ № 4. Новые индустриальные страны, нефтедобывающие страны, наименее развитые страны. Особое место группы\ лидеров развивающегося мира: новых индустриальных стран и стран — членов ОПЕК
- Новые индустриальные страны, нефтедобывающие страны, наименее развитые страны. Особое место группы\ лидеров развивающегося мира: новых индустриальных стран и стран — членов ОПЕК
- V.2.1. Место новых индустриальных стран в системе развивающихся стран
- Сравнительный анализ стран и групп стран по показателям роста производства на душу населения
- Классификация стран и групп стран
- Тема 8. Экономика отдельных стран ЕС.
- 2. Группа развитых стран
- 3. Группа развивающихся стран
- Группа богатых стран
- 4. Группа стран с переходной экономикой
- 9.5. Банковские системы отдельных стран