<<
>>

Кривая Лоренца, динамика ВВП и «аргентинский феномен»

Кривая Лоренца, о которой речь шла выше, применяется экономис- тами-аналитиками для измерения распределения дохода при анализе ВВП на определенном периоде экономического развития.

При этом предполагается рост ВВП в отдельный период на измеряемом отрезке времени, если не иметь в виду кратковременные периоды спада. И это представлялось вполне логичным, поскольку экономический регресс в XX в. произошел лишь однажды (имеется в виду, ра зуместся, мирное время) — это период Великой депрессии 1929—1933 гг., когда в течение многих кризисных лет ВВП неуклонно снижался в США и Западной Европе.

Вместе с тем экономическая история знает еще по крайней мере два беспрецедентных аналогичных случая, несомненно, меньшего масштаба, но тем не менее заслуживающих внимания и изучения. Первый — возник на основе сочетания целою ряда внутренних факторов в аргентинской экономике. В 1870 г. эта страна занимала 11-е место в мире по уровню национального дохода на душу населения, опережая Германию, а ныне Аргентина не входит даже в первые 50 стран по этому показателю.

Исследуя этот феномен, У. Ростоу исходил из того, что решающим на определенной стадии развития экономики является уровень технологии, а не доход на душу населения. Отсюда он пришел к выводу, что в течение длительного времени (до 1914 г.) в Аргентине формировались условия для рывка. Такое логическое построение конструкции позволило Ростоу сделать вывод, что «эта страна вошла в стадию рывка во время Первой мировой войны и... в середине 1930-х годов действительно начался длительный рывок, который в целом к настоящему времени (1960 г.) можно считать успешным»[135].

Однако пример Аргентины, который наряду с другими приводит Ростоу, убедительно опровергает разработанную им концепцию стадий роста; не говоря уже о том, что его выводы, сделанные на основе данных по Аргентине, которыми он располагал при написании книги, были неверны.

В тот период, в середине XIX в., Аргентина имела отрицательные показатели экономического роста при низком объеме внутренних инвестиций (8,3%), из-за чего страна находилась ниже инвестиционного порога, требующегося для стадии рывка по Ростоу. Совершенно прав М. Тодаро, утверждая, что «Аргентина, как и многие другие страны Латинской Америки и Африки... подтвердила феномен обратимости экономического прогресса и возможности прекращения, казаюсь бы, устойчивого роста»[136]. Это — важное обобщение, ломающее стереотипы якобы необратимости однажды достигнутого уровня прогресса.

В последующие десятилетия (после 1970-х гг.) Аргентина, вопреки идее Ростоу, не «накапливала силы для рывка», а демонстрировала «затухающий рост». Этот исторический феномен важен в данном случае с точки зрения того, что он дает возможность применить некоторые модели и статистические методы, позволяющие осуществить структурный анализ распределения дохода как в условиях динамичного роста, так и на длительной стадии его «затухания», тем более что наличие статистических данных обеспечивает осуществление такого рода расчетов[137].

Применение к длительному периоду экономического роста Аргентины методик Льюиса, Кузнеца, Лоренца и Джини с позиций выявления связей и взаимосвязей между различными социальными стратами населения и величиной их доходов позволило более достоверно идентифицировать внутренние факторы торможения экономического роста. К ним можно отнести следующие:

•Динамичный рост в передовых по меркам того времени промышленных отраслях Аргентины, характерный для нее со второй половины XIX в., не сопровождался ростом занятости в производстве. Результаты такого развития распределялись среди ограниченной социальной страты населения страны и не вызвали повышения доходов и сбережений у значительной части населения; соответственно, накопления не трансформировались в долговременный фактор, подпитывающий рост. Значительно позже, уже во второй половине XX в., этот путь развития (модель развития) стал свойствен некоторым другим странам Латинской Америки и Африки; исследованиями этих вопросов занимались Лоренц, Филдс и другие ученые[138].

Исследования, проведенные целым рядом других ученых, подтвердили вывод относительно того, что не существует жесткой связи между ростом ВВП и распределением дохода. Они опровергли распространенное заблуждение относительно того, что рост ВВП связан с равномерным (и, соответственно, широким) использованием результатов этого роста всеми слоями общества. Эти выводы совпадают и с выводами исследований, проведенных в рамках Всемирного банка, в которых говорится «о частом совпадении более высоких темпов роста с меньшей степенью неравенства»[139]. Но в данном случае для нас важны принципиальная возможность такого несовпадения и отсутствие связи между ростом экономики и доходами основных групп населения.

Ключевыми результатами применения указанных (и иных) моделей и методик роста, в частности в аргентинском случае, являются показатели, характеризующие деструктивные процессы стратификации общества на стадиях затухающего роста. Это следующие показатели: стадии высоких темпов роста сопряжены, как правило, не только с более или менее равномерным распределением непрерывно растущего дохода в обществе, но и с уменьшением разрыва между наиболее

и наименее обеспеченными слоями общества. В Аргентине этот разрыв в 1870—1914 гг. составлял 1 : 3, а к 1955 г. увеличился до 1 : 5; стадия высоких темпов роста, как правило, вызывает расширение среднего слоя в социальных стратах и в еще больших размерах — численности предпринимательской страты, занимающей нишу между крупным и мелким предпринимательством (не путать с дефиницией «средний класс»); в условиях высоких темпов роста в наиболее благоприятном положении оказываются такие крупные экономические агенты (компании, банки), которые находятся на острие роста, являются его наиболее динамичной силой (передовые отрасли, компании — носители современных технологий и т.д.). В этой среде подспудно вызревают наиболее сильные конфликты по поводу распределения результатов благ экономического роста: их не устраивает равномерное распределение указанных результатов этих благ, поэтому они добиваются изменения «правил игры». Таким образом, в целом высокие темпы роста не всегда и не во всех странах оказывают прямое влияние на сокращение бедности; в случае форсирования экономического роста за счет гипертрофированного роста экспортоориентированных отраслей национальной экономики, что стало правилом для многих развивающихся стран в 1970—1990-е гг., углубляется стратификационный разрыв в их обществах, при этом усиливается существующая социально-политическая напряженность.

«Аргентинский феномен» в России. В 1990-е гг. «аргентинский феномен» повторился в России с наибольшей убедительностью. Регресс и затухающий рост стали реальностью, и нет оснований полагать, что страна может в скором времени выйти за пределы этого порочного развития. Если же иметь в виду, что центральным моментом экономической политики выступает экспортная ориентация сырьевых отраслей (нефть, газ, цветные металлы, древесина), можно утверждать, что Россия останется в тисках «аргентинской модели» долгие десятилетия с соответствующими последствиями (распространение бедности и нищеты, разрыв между узкой богатеющей компрадорской стратой предпринимателей (спекулянтов), с одной стороны, и огромным большинством населения — с другой)1.

С учетом колоссального притока нефтедолларов в страну в 2001 —2005 гг. предполагалось, что (при рациональном их использовании) ситуация изменится. Для этого необходимы были фундаментальные структурные

сдвиги в экономике, качественное улучшение системы распределения доходов. Пока что сдвиги в этих двух факторах незначительны, а попытки приватизировать социальные отрасли (здравоохранение, образование, жилищно-коммунальное хозяйство), предварительно многократно повысив тарифы и цены с целью приблизить их к коммерческому сектору, вызывают сильнейшую напряженность общества.

Рост бедности в условиях глобализации. Сторонники глобальной либерализации в 1990-е гг. почти заставили поверить весь мир в то, что бедность и нищета могут быть преодолены только в том случае, если все страны станут на путь проведения так называемых либеральных реформ, содержательная сторона которых сводится к следующим мероприятиям: «сплошная приватизация», открытие национальных экономик, прекращение поддержки государством секторов национальной экономики, полная свобода торговли. При этом считалось, что такого рода реформы соответствуют требованиям глобализации, а последняя несет благо для всех стран, если не препятствовать ее процессам. Некоторые итоги развития в прошлом десятилетии, когда фактически почти весь мир проводил именно такую политику, подвел Генеральный секретарь ЮНКТАД Р.

Рикуперо на сессии этой организации в 2003 г. В частности, он заявил, что глобализация не оправдала надежды на экономический рост, увеличение занятости, повышение заработной платы и благосостояния, о которых заявляют сторонники свободной торговли и свободных финансовых потоков. В условиях медленного и беспорядочного роста всемирной экономики преимуществами глобализации смогли воспользоваться далеко не все государства и не все регионы в пределах отдельных стран. Неравенство между богатыми и бедными увеличилось. Увеличился также и масштаб нищеты во многих развивающихся странах. Средние показатели ВВП на душу населения в развитых странах в 17 раз превышали показатели развивающихся стран в начале 1990-х гг., а в 2000 г. это соотношение составило 20: 1. Вот они результаты проведенных реформ в 1990-х гг. — приватизации, либерализации, ухода государства от решения социальных проблем.

Ярким примером несоответствия между планами по либерализации и действительностью является ситуация в Мексике, где в течение ряда лет начиная с 1994 г. проводились реформы в области торговли. В течение первых 10 лет с момента заключения Североамериканского соглашения о свободной торговле (НАФТА) увеличение количества рабочих мест в Мексике было незначительным, почти 30% рабочих мест в сборочных цехах, которые были созданы в 1990-х гг., были потеряны. Реальная заработная плата для большинства рабочих снизилась, а неравенство усугубилось. По данным организации «Фонд международного мира Карнеги», неблагоприятная ситуация, сложившаяся в сельском хозяйстве Мексики, продемонстрировала, что «бедное сельское население наиболее пострадало от политики НАФТА». «Развития торговли недостаточно для обеспечения устойчивого развития», — заявил Генеральный секретарь ЮНКТАД Рикуперо.

Общий вывод ЮНКТАД заключается в том, что стратегии для устойчивого развития должны быть пересмотрены как на международном, так и на национальном уровне. На международном уровне внешние неблагоприятные факторы, являющиеся результатом деятельности международных финансовых и торговых систем, как, например, нестабильность потоков частного капитала и товарных цен, приводят к экономическим кризисам в развивающихся странах.

Эти кризисы, в свою очередь, приводят к экономической неустойчивости, препятствуют экономическому росту и усугубляют нищету. Непосильные долги развивающихся стран чреваты опасностями для международной финансовой системы, в связи с чем эта проблема должна быть незамедлительно решена. На национальном уровне результаты либеральных экономических реформ 1990-х гг. носили неоднородный характер: экономический рост был вялым, а приватизация, либерализация и привлечение прямых иностранных инвестиций привели к концентрации в сфере промышленности, в то время как другие сектора экономики находились в состоянии депрессии, ухудшая общую социально-экономическую ситуацию в десятках стран мира.

Общий вывод: идея универсальной политики в области развития была отвергнута в пользу политики разнообразия при разработке национальных стратегий развития. Это значит, что государство играет главную роль в процессе создания условий и политики, способствующих привлечению частных инвестиций и экономическому росту, в регулировании важнейших проблем внутренней социально-экономической жизни.  

<< | >>
Источник: Р. И. Хасбулатов. МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА и международные экономические отношения Часть 1. 2006

Еще по теме Кривая Лоренца, динамика ВВП и «аргентинский феномен»:

  1. «Кривая Лоренца» и «коэффициент Ажини»
  2. Неравенство в распределении денежных доходов населения. Кривая Лоренца
  3. 23. 2. Доходы населения и роль государства в их формировании. Кривая Лоренца
  4. § 2.              Личные и располагаемые доходы. Проблема измерения неравенства в распределении доходов: кривая Лоренца и коэффициент Джини
  5. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РЕЦЕССИИ В РФ И ДРУГИХ ГОСУДАРСТВ МИРОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ Динамика объема ВВП
  6. Дефолт по-аргентински. «Telecom Argentina»
  7. РАВНОВЕСНЫЙ ВВП И ВВП ПРИ ПОЛНОЙ ЗАНЯТОСТИ
  8. 4.2. КРИВАЯ РАВНОВЕСИЯ ДЕНЕЖНОГО РЫНКА — КРИВАЯ ЬМ
  9. ФЕНОМЕН АНТИЕЛОБАЛИЗМА
  10. Медиа-феномен Брэнсона
  11. Организация как феномен
  12. Феномен продаж с нагрузкой
  13. Феномен «мутантного социализма».
  14. Тема III. ТРАНСФОРМАЦИОННЫЙ СПАД КАК ФЕНОМЕН ПЕРЕХОДНОЙ ЭКОНОМИКИ
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -