<<

Основные черты правового регулирования неправовой экономики в демократическом государстве

Более чем столетняя практика реализации эмпирической востребованности прав человека в правовой политике ведущих государств мира позволяет выделить основные черты правового регулирования неправовой экономики в демократическом государстве.

Первая черта правового регулирования неправовой экономической деятельности - приоритет естественных прав человека при решении экономических проблем неправовой направленности. Приоритет естественных прав человека означает, что решение сложнейших вопросов государственного правового регулирования социально-экономической жизни общества при сформировавшейся в нем тенденции нарастания реальной востребованности прав человека все более основывается на критериях, отражающих общечеловеческие ценности, коими и являются естественные права человека.

При применении, например, антимонопольных законов постоянно возникает вопрос: что хуже - вред, нанесенный конкуренции, если антимонопольный закон будет бездействовать и, следовательно, будет нарушено право человека на экономическую свободу, или вред для эффективности экономики в случае, если закон будет применен против преуспевающей корпорации? Ответ на этот вопрос не так прост. Он зависит от анализа конкретных экономических и социальных условий. Так, антимонопольное законодательство в США довольно сурово относится к кооперации и слияниям, будучи в то же время снисходительным по отношению к существующей концентрации. Фирме, владеющей 60% рынка, разрешается существовать в прежнем виде, устанавливая цены более чем на 60% рынка во многом по своему усмотрению. Между тем другие фирмы не могут сливаться, чтобы приобрести хотя бы 15% рынка. Не могут они объединиться для того, чтобы устанавливать цены на какой-нибудь части рынка1.

И все же само принятие антимонопольного законодательства, по сути означает провозглашение принципа первенства права человека на экономическую свободу над порой очевидной экономической эффективностью монополизирующегося производства и сбыта товаров.

В литературе Соединенных Штатов нередко подчеркивается, что антимонопольное право, беря свое начало от акта Шермана, в большей степени является продуктом политики, чем экономики, А в одном из решений Верховного суда по антитрестовскому закону (дело корпорации «Проктер энд Гэмбл») судья У.Дуглас заявил, что «при обосновании законности слияния не может быть использована в качестве аргумента ссылка на возможную экономию. Конгресс был осведомлен, что некоторые слияния, ослабляющие конкуренцию, могут также иметь своим результатом экономию, но он не руководствовался принципом баланса, а предусмотрел защиту конкуренции»[123] [124].

Подобные, по существу дилеммные проблемы приходится решать и при реализации прав человека второго и третьего поколения. Претворение в жизнь социально-экономических прав на деле означает изъятие части ресурсов у эффективно действующих экономических субъектов, что ограничивает возможности их развития. Осуществление прав третьего поколения приводит к резкому увеличению издержек производства у компаний на охрану окружающей среды, а, значит, понижается их текущая конкурентоспособность на рынке. Но переход на новую парадигму экономического развития, в центр которой необходимо выдвигается творческий и квалификационный потенциал общества, экологоэффективный тип воспроизводства, ставит во главу угла решения задач эконо-

мического развития не экономические, а исходные социальные критерии - права человека. Глубинные основы этого сдвига в критериальных оценках - переход к новой стадии цивилизованного развития - эпохе социальной детерминации в истории развитых стран. Иначе неизбежно нарастание порой необратимых неправовых процессов в социально-экономической и политической жизни общества.

Выдвижение прав человека в качестве критериев правового регулирования экономического развития поставило на обсуждение проблему внутренней связи и иерархии прав различных поколений* Эта проблема находится в центре внимания многих зарубежных исследований, поскольку ее решение имеет не только теоретическую, но и большую практическую ценность.

Рассматривая эту проблему, например, А.Хеллер писал: «Права человека находятся в сложном отношении друг с другом: есть права основные и есть частные, вытекающие из основных. Только те права, которые находятся на верхушке иерархической лестницы, имеют абсолютную моральную ценность»1. Такой высшей ценностью является свобода, Все права человека, считает А.Хеллер, и есть в сущности интерпретации высшей идеи свободы.

Свобода, трансформирующая в экономическую и политическую свободу, право частной собственности составляет существо прав человека первого поколения. Их правовая защита сначала на рациональной основе от произвола властей, а затем де-факто, на основе эмпиризма от неправовой экономики явилось необходимым условием для общественного прогресса. Достигнув определенных ступеней экономического развития, характеризующихся сначала насыщением первичных материальных потребностей, а затем деградацией природы, современные правовые государства столкнулись с необходимостью реализации прав человека второго и третьего поколений, Отсюда, на наш взгляд, следует, что эти права вторичны, производим от первого поколения прав. Они имеют, образно говоря, «право на существование» только в том случае, если способствуют реализации прав первого поколения для всех членов общества, открывая тем самым дорогу для ускорения общественного прогресса. «Самая лучшая социальная политика, - отмечал В.Ойкен, - не может дать никаких удовлетво-

л

рительных результатов, если производительность труда человека невелика» . А [125] [126]

Шлехт О. особо подчеркивал, что системы и правила социальной защиты, защиты окружающей среды следует рассматривать как вспомогательные, хотя и «столь же неотъемлемые элементы социального рыночного хозяйства1.

В реализации прав человека второго и третьего поколений могут быть свои приливы и отливы. Превышение доли ресурсов, изымаемых государством у лидирующих экономических субъектов для их осуществления над уровнем, совместимым с нормальным функционированием рыночного хозяйства, нередко связано с утратой контроля над деятельностью собственного аппарата, приводит к сокращению объемов производства, активизации политической деятельности, направленной на замену существующей властной структуры иной.

Именно поэтому гражданские и политические права человека максимально полно и четко отражены в Конституциях развитых капиталистических стран, а права второго и третьего поколения либо вообще не отражены, либо сведены к общим декларациям или к минимальным нормам. Так, Конституция Французской республики отводит место социально-экономическим правам в преамбуле, где они дополняют гражданские и политические, но приобретают некую форму декларации. Кроме того, обязанности социального обеспечения возлагаются не только на государство, но и на такие субъекты, как «нация» и «коллектив». «Нация гарантирует личности и семье, - отмечается в Конституции Франции, - необходимые условия их развития. Она гарантирует всем, в частности ребенку, матери и престарелым трудящимся, охрану здоровья, материальное обеспечение, отдых и досуг. Всякое человеческое существо, лишенное возможности трудиться по своему возрасту, физическому или умственному состоянию или экономическому положению, имеет право получать от коллектива средства, необходимые для существования»[127] [128].

Конституция Итальянской республики гарантирует лишь минимальные социально-экономические права: бесплатное лечение для неимущих (ст.32), бесплатное восьмилетнее образование (ст.34), право на еженедельный отдых и на ежегодные оплачиваемые отпуска (ст.36), на материальное обеспечение по старости, болезни и безработице (ст.38) и т.дА

Таким образом, несмотря на всю важность для современного этапа развития правовых государств реализации прав человека второго и третьего поколений, в конечном счете, исходные, определяющие позиции в общей иерархии прав, выполняющих критериальную роль в правовом регулировании экономики, занимают гражданские и политические права, что находит свое отражение в Конституциях этих стран.

Определяющая роль прав человека первого поколения в системе естественных прав человека подтвердилась в начале XXI века, когда дальнейшее движение рыночной экономики требует защиты права человека на частную собственность, подвергающегося разрушительному воздействию кризисных явлений, потрясающих современную финансовую систему мировой экономики.

В этих условиях правительства всех демократических государств в целях сокращения дефицитов государственных бюджетов вынуждены идти на существенные сокращения социальных расходов, снижая тем самым государственную защиту социальных прав граждан.

Так, в начале 2012 года страны ЕС были вынуждены подписать фискальный пакт нацеленный на финансово-контрольную политику, менее ориентированную на государственную задолженность. Фискальный пакт ограничивает максимальную общую государственную задолженность к ВВП 60 процентами. При этом заложенная еще в договорах Евросоюза 3-процентная граница бюджетного дефицита к ВВП будет интерпретироваться более строго, за счет снижения допустимого структурного дефицита до 0,5 процента. Также была принята оговорка о том, что средства нового стабилизационного фонда ESM (около 500 млрд, евро), начинающего действовать с 1 июля 2012 года, смогут получать только те страны, которые ратифицируют фискальный пакт1.

Острые дебаты вокруг госдолга с осени 2011 года идут в Конгрессе США. Госдолг США уже превысил $15 трлн. - это превышает размеры ВВП. Его дальнейшее повышение еще на $1,2 трлн., запрашиваемое Президентом США, возможно лишь через процедуру одобрения конгрессом, условием для которого было изыскание возможностей сократить госдолг хотя бы на $1,2 трлн, за 10 лет. В случае, если возможности для сокращения не будут найдены, начиная с ;¦ 2013 финансового года сокращения расходов бюджета США начнутся автоматически, затрагивая как социальные программы, так и Пентагон[129] [130].

Вторая черта правового регулирования неправовой экономики - императивный и комплексный характер антинеправовых норм. Правовая система, воздвигая барьеры перед неправовой экономической деятельностью, использует запретительные императивные начала. Для реализации прав человека первого поколения, борьбы с главными субъектами теневой экономики: экономической и организованной преступностью, главным образом применяются императивные нормы. Закон Шермана, например, запрещает слияние и сговоры производителей, ведущие к монополизации производства и торговли (ст.1,2).

Принятый в 1968 году Конгрессом США «Закон о защите потребительского кредита», направленный на борьбу с организованной преступностью, запрещает предоставление или продление кредита на грабительских условиях (в частности, если ссудный процент превышает уровень в 45% в год)[131].

При реализации прав человека второго и третьего поколения более широко используются предписывающие и разрешительные нормы. Так, принятием администрацией президента Р.Никсона в 1969 году ставшего основополагающим единого Закона о политике государства в области охраны окружающей среды были введены меры административного регулирования, учредившие систему разрешительных «эмиссионных стандартов»: конкретных, строго определенных норм выброса вредных веществ в атмосферу и водоемы для каждого действующего предприятия. А закон 1972 года об охране водоемов ввел систему «разрешений», которые необходимо получать у Агентства по охране окружающей среды или штата на любой сброс промышленных стоков. Он также предписывал поэтапное достижение к 1985 году «нулевого» сброса загрязненных промышленных стоков[132] [133].

Возрастание объемов неправовой экономики, сопровождающееся параллельным увеличением количества антинеправовых норм, ведет к усилению регламентации рыночных отношений, к повышению доли императивного начала в диспозитивном регулировании экономики, значительно суживая тем самым экономическую свободу граждан, постепенно размывая неприкосновенность частной собственности. Если юристы XIX - начала XX века настаивали на «неограниченном характере права собственности», то современные правоведы рассуждают иначе. Они широко пользуются такими понятиями, как «ограничение собственности», «суровое сжатие права собственности», «использование права собственности в общественных целях и под контролем государства»[134]. В основе этой метаморфозы лежит не только процесс обобществления» но и бурное разрастание неправового сектора общественного производства в XX веке.

Антинеправовые нормы по своему содержанию имеют комплексный характер. В них можно увидеть совокупность, особый сплав норм, которые по «отраслевому принципу» относятся к различным отраслям права - гражданскому, административному, уголовному и т.д. Так, в законах Шермана и Клейтона, основных антимонопольных законах США, предусматриваются наряду с применением уголовных санкций другие, прежде всего, гражданско-правовые методы воздействия на монопольную практику предприятий. То же самое относится к социальному и экологическому законодательству,

В сфере права, направленной на регулирование неправовой экономики, максимально выпукло проявляется процесс исчезновения некогда ясных и определенных граней между гражданским и административным* правом. Гражданско-правовые нормы, например, в антимонополистическом законодательстве направлены, прежде всего, на регулирование договорных отношений. Они устанавливают особый правовой статус для ряда договоров (о фиксировании цен, связывающих условиях, об ограничении свободы сторон вступать в соглашение с третьими лицами и т.п.). В антимонополистических законах США предусмотрены также специальные гражданско-правовые санкции, которые могут быть применены в случае нарушения установленных запретов: принудительная продажа активов, роспуск корпорации, уплата убытков в тройном размере по искам частных лиц и т.дЛ

Административно-правовые нормы в антинеправовом законодательстве связаны главным образом с организацией административных органов, уполномоченных в той или иной степени вести регулирование неправовой экономики, Так, в США, как правило, создаются независимые административные комиссии с определением их соответствующей «антинеправовой» компетенции.

Законодательство предоставляет, например, Федеральной Торговой комиссии, возможность, исходя из общих стандартов антимонопольного права, решать вопросы о правомерности и целесообразности отдельных соглашений и видов торговой практики предпринимателей, своими актами изменять условия и содержание отдельных договоров, предписывать предприятиям новый вари- 1 ант рыночного поведения, при котором, согласно мнения административного органа, будет устранено нарушение антимонопольного закона*

Тесное переплетение в практике правового регулирования неправовой экономики диспозитивности в поведении участников торгового оборота и сторон в договоре со значительным государственно-императивным началом, приводящим волю субъектов конкретных правоотношений в соответствие с естественными правами человека, выраженными в законодательстве, свидетельствует о невозможности того резкого противопоставления сферы частного и публичного права, которое было характерно для юриспруденции прошлых времен.

Третья черта правового регулирования неправовой экономической деятельности - значительные изменения в содержании и -осуществлении юридической ответственности. Очевидной особенностью в содержании уголовноправовой ответственности за нарушение антивеправовых законов является отступление в них от общего принципа индивидуализации уголовной ответственности, поскольку предусмотренные в этих законах санкции могут быть применены не только против физических, но и против юридических лиц. Именно такой подход к уголовной ответственности, противоречащий в известной мере принципам классической школы права, был установлен еще в законе Шермана, а затем воспроизведен в других законах, регулирующих неправовую экономическую деятельность. Так, федеральное уголовное законодательство США предусматривает многие сферы экономической деятельности, где уголовная ответственность возлагается непосредственно на корпорации: поставка потребителю продуктов, опасных для жизни и здоровья, нарушение законодательства об охране окружающей среды, финансовых постановлений и т.дЛ

В странах Западной Европы (ФРГ, Швеция, Финляндия, Дания, Норвегия, Великобритания) тенденция привлечения к уголовной ответственности компаний стала проявляться в 1970-е годы, когда начали приниматься законы, направленные на борьбу с экономической преступностью.

Что касается санкций, которым могут быть подвергнуты корпорации, то, как отмечают западные исследователи, юридическое лицо, естественно, не может быть подвергнуто смертной казни или тюремному заключению. Высшая мера наказания, предусмотренная в отношении корпораций, заключается в их [135] ликвидации. Но эта мера практически не применяется. В Великобритании, например, в Законе о защите потребителей 1987 года есть и такая мера, как запрещение на срок до шести месяцев заниматься оборотом товаров определенного вида1. Однако, обычная санкция против корпораций - наказание имущественного характера, главным образом штраф. Неуплата штрафа компанией приводит к наложению ареста на ее имущество с последующей его конфискацией.

Введение уголовной ответственности экономические за преступления юридических лиц стоит в повестке для российского законодательства. С инициативой ввести уголовную ответственность для юридических лиц, в интересах которых совершаются преступления, выступил председатель Следственного комитета РФ А.Бастрыкин[136] [137], К этому правовому действию наше государство обязывает одобренный Советом Федерации РФ закон о присоединении России к Конвенции по борьбе с подкупом иностранных должностных лиц при осуществлении международных коммерческих сделок[138].

При решении вопроса об уголовной ответственности юридических лиц неизбежно возникает проблема ответственности ее администрации: главы и служащих. Подходы к решению этой проблемы также в разных странах неодинаковы. Наиболее жестко она решается в США. Теория «исключительной ответственности», известная гражданскому праву, была перенесена в уголовное право. Эта теория основывается на принципе ответственности третьих лиц, в соответствии с которой главе корпорации вменяется в вину преступления, совершенные его служащими,

Точно также сама корпорация (как юридическое лицо) подлежит ответственности за уголовно наказуемые действия служащих при условии, что служащие совершают преступления в рамках своих служебных обязанностей с целью принести выгоду корпорации. В соответствии с таким подходом корпорация может нести ответственность за действия любого своего служащего или посредника независимо от положения, которое тот занимает в корпорации. Развивая эту доктрину, суды в своей практике пошли еще дальше, установив, что точная идентификация лица, совершившего преступление, не является непременным условием для признания корпорации виновной. Суды могут признать корпорацию виновной даже в том случае, если конкретный исполнитель был оправдан.

По сравнению с американским вариантом английский подход более ограниченный. По английскому законодательству, наступление ответственности корпорации за действия третьих лиц возможно только в том случае, когда исполнитель также будет нести ответственность[139].

Важная особенность существует и в практике осуществления юридической ответственности юридических лиц, нарушающих нормы, регулирующие неправовую экономику. Административные органы (министерство юстиции, прокуратура, соответствующие независимые административные комиссии) в гражданских делах против корпораций, нарушающих требования антинеправо- вых законов, очень часто стремятся к тому, чтобы завершить их не в порядке обычного судебного процесса, а путем подготовки «согласованных решений» (consent decrees).

Такие решения вырабатываются в ходе переговоров соответствующего государственного органа с отдельными компаниями, нарушающими требования антинеправовых законов. С юридической точки зрения «согласованное решение» рассматривается как компромисс сторон в гражданском процессе. Условия компромисса излагаются в специальном документе. В «согласованном решении» не содержится признание вины компаний, но фиксируется их согласие на коррекцию деятельности для приведения ее в соответствие с требованиями, например, антимонопольного законодательства. Такое решение после его утверждения в суде получает юридическую силу.

Подобная практика стала в последние годы складываться и в уголовном процессе в отношении юридических лиц, совершающих экономические преступления. Один из авторитетных процессуалистов Германии К.Роксин пишет, что сегодня все больше уголовных производств разрешается на стадии, предшествующей судебному рассмотрению, путем так называемых соглашений взаимопонимания, то есть переговоров между обвинением и защитой. При этом обвиняемый берет на себя обязательство восстановить (при возможности) нарушенное благо или совершить иные социально полезные действия, а суд уменьшает наказание либо, коль скоро производство прерывается до суда, вообще от наказания отказывается1. Такая практика при соблюдении определенных условий признается законной, что подтверждено решением Конституционного Суда ФРГ.

В американской судебной корпорации также почти всегда стремятся заключить досудебную сделку, как это было, например, в случае с концерном "Даймлер", заплатившим в рамках такой сделки 185 миллионов долларов США штрафа. Компания обвинялась в даче взяток государственным служащим в более чем в 20 странах мира за победу в конкурсе на поставку произведенных ею автомобилей для государственных нужд[140] [141].

Использование досудебной правовой практики реализации юридической ответственности обосновывается рядом причин. Во-первых, отмечается, что главная задача правовой политики по регулированию экономической преступности - защита правопорядка. И здесь наказание, в особенности уголовное, используется как последний довод, в ограниченном объеме и не любым способом. Задача государства на современном этапе - удержать вектор экономического развития в правовом направлении и поддержать доверие населения к рыночной системе

Второй тезис в оправдание практики досудебных решений по экономическим преступлениям - объективная сложность и огромные издержки, необходимые административным органам для ведения подобных дел. Реально государственные чиновники находятся в «более уязвимом положении», чем предприниматели. Они сравнительно хуже знают тонкости развития той или иной области промышленности и торговли, а поэтому нередко вынуждены соглашаться с доводами корпораций-ответчиков. Кроме того, прежде чем вступить в дорогостоящую, длительную й изнурительную борьбу с корпорацией, располагающей огромными финансовыми ресурсами и штатом высококвалифицированных юристов, обвинительные государственные органы должны сначала тщательно взвесить свои собственные возможности. По свидетельству одного бывшего агента Службы внутренних государственных доходов США, эта служба не смогла получить налогов с 2 млрд. долл, прибылей «Американской телефонной и телеграфной компании» уже потому, что сама служба не располагала огромными средствами, которые требовались для проведения комплексного и всеобъемлющего расследования финансовой деятельности этой корпорации1.

Столкнувшись с угрозой уголовного преследования, корпорации предпочитают пойти на сделку с правоохранительными органами, чтобы сохранить свою репутацию, защитить от уголовного преследования конкретных физических лиц - служащих компании. Можно спорить об убедительности изложенных аргументов за практику досудебных решений по экономическим преступлениям, но, во всяком случае, статистика США, Германии и других стран действительно отражает большой разрыв между количеством начатых производств и количеством обвинительных приговоров. Так, в ФРГ в 1994 году прокуратурой было начато и проведено 2738 производств по признакам §261 УК, то есть по отмыванию денег: обвинение было подтверждено только примерно по 4% всех производств[142] [143]. При этом в правовых государствах проявляется спокойное отношение к окончательным не реабилитирующим досудебным решениям.

Четвертая особенность правового регулирования неправовой экономики - акцентированное внимание к мерам предупреждения неправовых действий. Принятие законов, регулирующих экономику - это способ фиксации в политической области понимания проблем и государственной инициативы. И очень важно, чтобы требования данных законов работали на профилактику неправовой экономической деятельности.

Эта линия отчетливо просматривается в экономическом законодательстве демократических государств. Так, существуют минимальные требования к физическим и юридическим лицам, собирающимся начать свой бизнес. Например, предприниматель должен быть совершеннолетним и не быть банкротом. Обсуждается также вопрос о расширении минимальных требований к физическим лицам, чтобы допускать к экономической деятельности опытных и компетентных людей, обладающих достаточными знаниями в области предпринимательства. По целому ряду видов деятельности будущий предприниматель должен в соответствии с законодательством получить лицензию, предусматривающую выполнение требований, гарантирующих безопасность для человека и природы процессов производства и потребления соответствующих благ.

Для осуществления текущего контроля за предпринимательской деятельностью во всех правовых государствах создана система стандартизированного финансового учета. Американские ученые начало формирования такой системы в нынешнем виде относят к рубежу XIX-XX веков. Сегодня в США единообразие и достоверность обращающейся в обществе финансовой информации обеспечивается действием «Общепринятых принципов бухгалтерского учета и отчетности». Общепринятость принципов учета достигается, либо их принятием уполномоченным общественным органом, таким как Совет по стандартам финансового учета, и дальнейшим закреплением в виде правовой нормы, либо их длительным использованием на практике.

Соблюдение стандартов обеспечивается целым комплексом общественных и государственных институтов. Прежде всего, эта ответственность, по закону, возложена на составителей финансовой отчетности. Последние, согласно действующему законодательству, должны быть дипломированными общественными бухгалтерами. Диплом общественного бухгалтера выдается Американским институтом дипломированных общественных бухгалтеров, который имеет право отозвать диплом (прекратить действие бухгалтерской лицензии) в случае выявления профессиональной недобросовестности его обладателя. Институт пристально следит за соблюдением профессиональной этики своими членами, поскольку от этого зависит его собственная репутация среди финансовых и деловых кругов.

Помимо профессионального сообщества контроль за соблюдением правил учета ведет и государство, представленное в данном вопросе Комиссией по ценным бумагам и обмену, Советами штатов по бухгалтерскому учету и судами. Государство осуществляет надзор и за тем, насколько стандарты финансовой отчетности соблюдаются составителями, и за тем, насколько эффективно профессиональное сообщество, в свою очередь, контролирует в этом своих членов.

Существуют и многочисленные другие правовые нормы профилактики неправовой экономической деятельности. В широком смысле слова к ним следует отнести и принятие специальных антинеправовых законов, типа антимонопольного и экологического законодательства. Содержащиеся в них санкции выполняют общепревентивную функцию. Угроза наказания должна удерживать тех, кто планирует соответствующие неправовые экономические действия от их совершения и ухода в лоно теневой экономики. Профилактическая направленность присуща и многим содержащимся в них требованиям. Так, закон Клейтона, объявляюхций вне закона способы, которыми монополия может развиваться, несет в себе в этом смысле превентивные по своей сути требования.

Однако, как показала практика, эффективная реализация заложенных в антинеправовых законах превентивных возможностей в силу чрезвычайной сложности объектов наблюдения невозможна без создания специальных государственных органов, осуществляющих контроль за их исполнением, Поэтому формирование властных институтов, осуществляющих контроль за исполнением антинеправовых законов - одна из форм профилактической направленности правового регулирования неправовой экономики.

На сегодняшний день, например, в США в отношении контроля за качеством окружающей среды сформировалась целостная система федеральных регулирующих органов, контролирующих широкий диапазон товаров и видов деятельности, могущих вызывать негативное воздействие на здоровье населения, К ним в первую очередь относятся: Агентство по охране окружающей среды - независимое, основные объекты контроля: загрязнение атмосферы, водоемов, твердые отходы, пестициды, радиация, токсические вещества. Персонал - свыше 10 тысяч человек; Управление по контролю продовольствия и лекарственных препаратов - в рамках министерства здравоохранения и социальных услуг, продовольственные товары (кроме мяса), лекарственные препараты, медицинские приборы, косметика, свыше 7 тысяч человек; Управление здравоохранения и производственной безопасности - в рамках Министерства труда, производственная гигиена и техника безопасности, штат около 2,5 тысяч человек; Комиссия по безопасности потребительских товаров - независимая, более 10 тысяч видов потребительских товаров, не контролируемых другими ведомствами, свыше 600 человек.

Подобного рода административные органы большое внимание уделяют непосредственно профилактической работе с хозяйствующими субъектами. Так, в составе Федеральной торговой комиссии создано Бюро промышленных консультаций, официальное назначение которого - помощь бизнесменам добровольно прийти в согласие с законом. Комиссия нередко составляет рекомендации для конкретных фирм, в которых намечаются пути согласования деятельности этих фирм с антимонопольным законодательством, ас 1975 года использует систему последующего контроля за выполнением своих рекомендаций в виде вопросников, ответы на которые должны характеризовать не только текущее состояние рыночных операций соответствующих предпринимателей, но и их последующие планы. В ходе переговоров ФТК с представителями корпораций, как правило, вырабатывается приемлемый вариант изменения производственной и торговой практики, нарушающей антимонопольное законодательство.

В 1980-е годы в ведущих странах Запада стала складываться новая правовая практика финансового контроля, направленного на профилактирование развития деятельности организованной преступности. Речь идет о принятии законов об отмывании «грязных денег» («dirty money»). Такие законы были приняты в 1982 году в Великобритании, Италии и Канаде, в 1986 году в США, в 1987 году во Франции. На международном уровне Венская конференция ООН о предотвращении незаконного оборота наркотиков и психотропных веществ от 20 декабря 1988 года включила обязательство государств-участников вести борьбу с отмыванием денег. На европейском уровне Страсбургское соглашение борьбе с отмыванием средств, получаемых в результате преступлений, принятое 8 ноября 1990 года, распространило действие Венской конвенции, ограничивавшейся преступлениями, связанными с наркотиками, на новые виды правонарушений. В Германии такой закон был принят в 1992 году1. В России ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем» был принят в 2001 году.

Об актуальности принятия законов, направленных на борьбу с отмыванием доходов, полученных преступным путем, свидетельствует тот факт, что ежегодный объем отмытых во всем мире денег составляет около 1,5 триллиона долл., что в 10 раз превышает годовой оборот самой крупной корпорации мира General Motors[144] [145].

Борьба с отмыванием «грязных денег» направляется и координируется специально созданным органом - ФАТФ. Решение о его создании было принято на совещании глав государств и правительств «семерки» в Париже в июле 1989 года. На английском языке этот орган получил название Financial Action Task Force on Money Laundering (FATF). В переводе на русский язык «Целевая группа по финансовым мероприятиям в области отмывания денег». Этот специальный международный орган был создан для оценки текущих результатов сотрудничества с целью предотвращения использования банковской системы и финансовых учреждений для отмывания денег и рассмотрения возможности принятия дополнительных превентивных мер в данной области,

Первым шагом ФАТФ уже в 1990 году стало принятие сорока рекомендаций, представляющих собой единые международные стандарты в сфере противодействия отмыванию денег и формировании правовой базы соответствующей международной системы мер. Эти рекомендации периодически пересматриваются с учетом новых тенденций в сфере отмывания денег и передового опыта противопротиводействия ему. Универсальность Сорока рекомендаций обеспечивается за счет предоставления государствам возможности проявлять определенную гибкость при реализации излагаемых в них базовых принципов с учетом особенностей правовых систем и других конкретных обстоятельств.

В целях контроля за соблюдением рекомендаций странами-членами ФАТФ используется два типа оценок (аттестаций):

" • самооценка на основе стандартной анкеты (вопросника), заполняемого самими членами ФАТФ;

• взаимные оценки, в ходе которых состояние каждой национальной системы анализируется и оценивается группой экспертов других стран- членов ФАТФ.

Сами Сорок рекомендаций структурно разделены на следующие части:

А. Правовые системы (меры) (Рекомендации 1-3);

Б. Меры, которые следует принять финансовым учреждениям и нефинансовым предприятиям и профессиям (Рекомендации 4-25);

С.              Институциональные и иные меры, необходимые в системах противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма (Рекомендации 26-34);

Д. Международное сотрудничество (Рекомендации 35-40).

Одной из ключевых является Рекомендация 5, устанавливающая запрет на ведение финансовыми учреждениями анонимных счетов или счетов, открытых на явно вымышленные имена, определяет ситуации, в которых должны применяться меры по надлежащей проверке клиента, и конкретное содержание этих мер.

Финансовые учреждения должны принимать меры по работе с клиентами, включая установление и проверку личности клиентов с использованием надежных, независимых первичных документов, в случае:

• установления деловых отношений; проведения разовых операций на сумму» превышающую установленное пороговое значение (15 тыс. долл./евро);

• наличия подозрений относительно отмывания денег или финансирова- ния терроризма; наличия у финансового учреждения сомнений относительно достоверности или адекватности ранее полученных данных относительно идентификации клиента.

В соответствии с Рекомендацией 10 финансовые учреждения должны хранить, по меньшей мере, в течение пяти лет: идентификационные данные, полученные в ходе надлежащей проверки клиента (например, копии или данные официальных идентификационных документов, таких, как паспорта, водительские удостовере-

¦¦vUOamp;g.:..-

ния); все необходимые учетные данные о внутренних и международных операциях.

Эти данные должны позволить оперативно отвечать на запросы компетентных органов о предоставлении информации, чтобы при необходимости она могла служить доказательством при судебном преследовании преступной деятельности.

Б соответствии с Рекомендацией 26 страны должны создать подразделение финансовой разведки (ПФР), которое будет служить национальным центром для сбора (и, если разрешено, запрашивания), анализа и передачи сообщений о подозрительных операциях и иной информации, касающейся потенциального отмывания денег.

В соответствии с Рекомендацией 13 на финансовое учреждение должна быть возложена непосредственно законом обязанность незамедлительно сообщать о своих подозрениях в ПФР, если финансовое учреждение подозревает или имеет достаточные основания подозревать, что средства являются доходом от преступной деятельности.              lt;

Согласно Рекомендации 14 финансовые учреждения, их директора, должностные лица и сотрудники должны быть юридически защищены от уголовной и гражданской ответственности за нарушение любого ограничения на раскрытие информации, налагаемого контрактом или любым нормативным актом, если они добросовестно сообщают о своих подозрениях в ПФР, даже в том случае, когда им точно неизвестно, в чем состояла предшествующая преступная деятельность, и независимо от того, имела ли на самом деле место незаконная деятельность. Правовая защита финансовых учреждений и их сотрудников создает необходимые стимулы для направления ими сообщений обо всех подозрительных операциях.

Рекомендация 14 также предусматривает, что финансовым учреждениям, их директорам, должностным лицам и сотрудникам должно быть законодательно запрещено разглашать тот факт, что сообщение о подозрительной сделке или связанная с этим информация направляется в ПФР. Знание клиента о возможном направлении сообщения может помешать будущему расследованию по подозрению в отмывании денег.

В настоящее время в ФАТФ входят 34 страны-участницы и две международные организации. Российская Федерация принята в члены ФАТФ на Пленарном заседаний в июне 2003 года. Статус полноправного члена ФАТФ позволяет России непосредственно участвовать в разработке, распространении и оценке соблюдения другими странами международных стандартов в сфере противодействия отмывания денег (ПОД). ФАТФ поддерживает партнерские отношения с региональными группами по типу ФАТФ, объединяющими страны, готовые к выполнению 40 рекомендаций и оценке своих систем ПОД.

С 2000 года ФАТФ распространила оценки национальных систем ПОД по 25 специальным критериям несоответствия основным положениям Сорока рекомендаций ФАТФ на страны, не являющиеся членами ФАТФ. В соответствии с этими критериями FATF разделяет все национальные системы ПОД на условные 4 группы. В феврале 2011 года ФАТФ обновила список стран и оффшорных зон, которые принимаю меры по развитию национальных систем противодействия отмывания денег и финансирования терроризма. Этот список сегодня выглядит следующим образом;

I группа — страны, национальные системы которых полностью отвечают требованиям FATF. (До 2007 года Украина находилась в этой категории). группа — страны, в которых существуют недостатки законодательного поля. (Украина, Антигуа и Барбуда, Азербайджан, Боливия, Греция, Индонезия, Кения, Марокко, Мьянма, Непал, Нигерия, Парагвай, Катар, Демократическая Социалистическая Республика Шри-Ланка, Судан, Сирия, Тринидад и Тобаго, Таиланд, Турция, Йемен).

За два последние года Украина опустилась с I группы — полностью отвечающей требованиям FATF, до категории стран с недостатками в национальной системе борьбы с отмыванием «грязных» средств. группа — страны, которые имеют стратегические недостатки национальной системы борьбы с «грязными» средствами. (Ангола, Народная Демократическая Республика Корея, Эквадор, Эфиопия, Пакистан, Туркменистан, Сан-Томе и Принсипи). группа — страны, которые находятся под особым режимом санкций. (Иран)[146].

Международное и национальное противодействие отмыванию «грязных денег» отвечает насущной потребности найти ахиллесову (финансовую) пяту организованной преступности (не дать ей легализовать преступно полученные средства) и предупредить тем самым угрозу мировой финансовой стабильности в результате притока в нее криминальных денег. Действительно, отмывание денег - это заключительный этап превращения криминальной деятельности организованной преступности в легальное производство и легальные доходы. Допустить отмывание денег, значит, сделать выгодными торговлю наркотиками, оружием, взяточничество, рэкет, бандитизм и другие виды криминального экономического поведения. Это, значит, оставить открытыми шлюзы для концентрации экономической, а в дальнейшем и политические власти в руках неконтролируемой криминальной группы лиц.

Проведенный анализ выделенных важнейших черт правового регулирования неправовой экономической деятельности в демократических государствах позволяет утверждать, что бурное развитие в XX веке неправовой экономики - материальной основы теневой экономики, в решающей степени определило современный облик правового регулирования экономики в целом, сущностной чертой которого стала реальная востребованность прав человека, приобретшая необратимый характер. Развивающаяся неправовая экономика сформировала также новую юридическую модель отношений личности и государства, характеризующуюся появлением у современного государства патронажной и патерналистической функции по отношению к гражданам.

В результате этих общественных трансформаций произошла модификация взаимодействия экономики и права. Политико-правовая жизнедеятельность общества, выражающая естественные права человека, все более становится исходным пунктом, начальным импульсом в определении пути экономического движения. Возрастание роли императивных публично-правовых норм в регулировании экономических отношений, в том числе профилактической направленности, есть наглядная форма проявления усиления воздействия политикоправовых факторов на экономическое движение общества. Без этого сдвига в сторону повышения роли государства и права в регулировании общественных отношений вектор экономического развития в индустриальную и постиндустриальную эпоху смещается в направлении развития неправовой экономики, перерастающей в теневую экономическую деятельность, со всеми вытекающими отсюда острыми негативными социально-экономическими и политикоправовыми последствиями для общества.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ Почему Декларация прав человека и гражданина Франции и Билль о правах США стали формами лишь абстрактно-реалистической востребованности прав человека в государственном регулировании социально-экономическим развитием общества? Как трактовали идею прав человека представители политических идеологий либерализма, консерватизма и социализма в XVIII - XIX веках? Когда и почему появилась реальная востребованность прав человека первого поколения в правовом регулировании развития экономики? В каких формах проявилась неправовая экономическая деятельность американских трестов на рубеже XIX - XX веков? Когда и почему появилась реальная востребованность прав человека второго поколения в правовом регулировании социально-экономическим развитием общества? Какова доля социальных расходов, в принимаемых законодательными актами государственных бюджетах современных демократических государств?

Социальная функция демократического государства образует основу его патронажной или патерналистической функции? Когда и почему появилась реальная востребованность прав человека третьего поколения в правовом регулировании экономики? В чем состоит суть концепции «устойчивого развития» человечества и какова роль права в ее реализации? Сформулируйте основные черты правового регулирования неправовой экономики в демократическом государстве?

практикум

Дано: Производители товаров (юридические лица) в индустриальную эпоху второй половины XX века стали загрязнять окружающую среду в таких масштабах, что природа перестала справляться с переработкой, поступавших и продолжающих сбрасываться в нее отходов общественного производства. Экологическая проблема, связанная с необходимостью защиты прав человека третьего поколения, стала глобальной проблемой № 1 человечества.

Определите: Назовите и (или) попытайтесь определить конкретные правовые меры, необходимые для защиты прав человека третьего поколения. 

<< |
Источник: Привалов К. В.. Теневая экономика (теоретико-правовой аспект) : учеб, пособие. 2012

Еще по теме Основные черты правового регулирования неправовой экономики в демократическом государстве:

  1. ТЕМА 6. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ НЕПРАВОВОЙ ЭКОНОМИКИ В ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ ГОСУДАРСТВЕ
  2. 6.1 Эволюция неправовой экономики и реальная востребованность прав человека поколения в правовом регулировании экономики
  3. Развитие неправовой экономики и правовая востребованность  :              прав человека 2 и 3 поколений
  4. 5.1 Методы оценки и масштабы теневой экономики в демократических государствах
  5. 12.2. Государственное регулирование экономики Основные направления экономической деятельности государства.
  6. Государство как экономический субъект. Государственное регулирование экономики, его основные формы и методы
  7. 1. Причины краха командно-административной экономики. Основные черты и закономерности переходной экономики
  8. 1.2.Функции государства в смешанной экономике. Субъекты и объекты государственного регулирования экономики
  9. 1.              Государственное регулирование экономики. Модели взаимоотношений экономики и государства
  10. Глава 8. Национальная экономика: основные черты и показатели
  11. Понятие переходной экономики, её основные черты
  12. Основные черты экономики переходного периода
  13. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ВИРТУАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ
  14. Тема II. ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ ПЛАНОВОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКИ И ПРИЧИНЫ ЕЕ КРИЗИСА
  15. Конституционная модель местного самоуправления в России и его роль в формировании демократического государства и гражданского общества
  16. 8.1. Сущность, основные черты макроэкономики Уровни развития национальной экономики
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -