<<
>>

8.5. Институциональные модели в неоклассической традиции теории фирмы

Поскольку неоклассическая парадигма уже долгое время является доминирующим направлением в рамках мэйнстрима, то неудивительно, что с появлением новых теоретических идей обычно делаются попытки встроить их в стандартные аналитические рамки посредством простой модификации.

Так, например, считается, что трансакционные издержки представляют собой дополнительные ограничения, которые можно просто добавить к неоклассической основе. Насколько оправдан такой общий подход — вот основной вопрос, с которым мы неизбежно сталкиваемся, и позже мы остановимся на этой теме более подробно. Тем не менее сейчас уместно рассмотреть несколько моделей фирмы, которые можно назвать гибридными — в том смысле, что, оставаясь по стилю и предпосылкам в основном неоклассическими, они включают некоторые концепции, заимствованные из новой институциональной экономической теории. 1.

Первый пример касается поведения фирмы, состоящей из одного человека (one-man firm), т. е. управляемой ее собственником, который является самозанятым. Цель данного примера — показать, что структура стимулов, порождаемых данной формой собственности и контроля, соответствует оптимальному уровню усилий, прилагаемых собственником-менеджером. Эта модель, так же как и две следующие, построена в рамках подхода, предложенного в недавно опубликованном учебнике [Eaton and Eaton, 1988, p. 147 ff.]. В данном случае отправная точка стандартна — а именно индивид, управляющий фирмой, получает удовлетворение как от дохода У, так и от досуга L. Следовательно, функция полезности имеет вид:

и=Ф(?, L). (3)

Любая выполненная работа w требует затрат времени, которое в ином случае можно было бы посвятить досугу, поскольку по определению мы имеем:

L = r-w, (4)

где параметр Т — это общее количество времени, которым располагает собственник-менеджер за определенный период для осуществления любых видов деятельности.

Наконец, производственная функция фирмы имеет упрощенный вид:

Y ~ aw. (5)

По всем рассматриваемым видам производственной деятельности собственник имеет постоянную отдачу от вложенных им усилий W.

После подстановки (4) и (5) в (3) становится очевидным, что уровень полезности собственника в конечном итоге есть функция затраченных им усилий или работы, которую он выполняет в фирме. Следовательно, в целях удовлетворения своих личных интересов собственник должен определить оптимальный, или максимизирующий полезность, уровень работы. Формализуя, можно сказать, что условие максимизации первого порядка требует, чтобы выполнялось соотношение dUjdw- 0. Таким образЬм, появляется выражение вида

= а. (6)

aL

Оно указывает, что собственник-менеджер должен наращивать объем работы до той точки, когда получаемый от фирмы предельный продукт а в точности соответствует величине, которая компенсировала бы ему отказ от приращения времени досуга. Иначе говоря, (субъективная) предельная норма замещения для собственника (-(«dYjdL)) должна быть равна (объективной) предельной норме трансформации а.

Естественно, это одно из стандартных условий достижения Парето-опти- мальности.

Поскольку индивид, который прикладывает усилия, является собственником фирмы и имеет неоспоримое право контроля над ее деятельностью, то утверждается, что он будет оптимальным образом регулировать уровень своих усилий. С формальной точки зрения этот вывод вполне корректен, но тем не менее подход, который используется при подобном анализе, вводит в некоторое заблуждение. Если предположить, что трансакционные издержки положительны и что все субъекты принятия решений действуют в рамках ограниченной рациональности, то при использовании неоклассической теории возникают проблемы. В данном случае подразумевается нечто большее, чем просто идея о том, что использование информации, как и других факторов производства, сопряжено с издержками, на которых нужно экономить. Когда мы переносимся в мир, где издержки получения и обработки информации не равны нулю, положение субъектов принятия решений по отношению к элементам, которые в ортодоксальной теории считаются заданными, кардинально меняется.

Каждый индивид обладает лишь частичным знанием, например, о технологических возможностях, известных обществу в целом, и в любой отрезок времени наличный запас знаний каждого человека некоторым образом отличается от знаний других людей.

Следовательно, в предыдущем примере не гарантируется, что собственник-менеджер использует в своем производственном процессе наилучшие из имеющихся технологий [ТигиЬот, 1996]. Он даже может иметь более низкую производственную эффективность по сравнению с некоторыми его конкурентами в отрасли. Но он может продолжать бизнес как предельный производитель, в то время как другие на основе своего более высокого информационного статуса получат ренту. В любом случае его «оптимальное» решение для уровня усилий, полученное из уравнения (6), совершенно отличается (количественно) от оптимального решения, которое было бы получено в неоклассическом мире без трений, где все производители в каждый конкретный момент времени осведомлены о наилучших технологиях, и (теоретически) система быстро приходит в состояние идеального конкурентного равновесия. Характерно, что, когда субъекты принятия решений действуют в условиях положительных трансакционных издержек и в каждый момент времени обладают неполным и неравным знанием относительно технологических основ системы, процесс достижения равновесия в длительном периоде в лучшем случае замедляется и усложняется. Несомненно, постепенно, со временем произойдет необходимая реорганизация системы. В частности, можно ожидать диффузии информации, так что различные субъекты принятия решений по мере поступления новой информации в систему и ее освоения будут непрерывно пересматривать, например, производственные функции (и множества производственных возможностей). Однако отрасль вряд ли когда-либо достигнет гипотетического состояния равновесия в длительном периоде. Так будет потому, что действия людей, направленные на приспособление к современным знаниям, имеют тенденцию влиять на будущие результаты и цели, и, следовательно, еще до того, как первоначальный процесс диффузии информации будет завершен, изменения в совокупности имеющихся в обществе данных приведут в действие новый процесс диффузии информации и вызовут новые меры, связанные с приспособлением.

Рассуждения в данном направлении со всей очевидностью показывают, что существует определенная опасность создания моделей, в которых учитываются только некоторые идеи, заимствованные из новой институциональной экономической теории, и совершенно не принимаются во внимание остальные.

К сожалению, после того, как в рассмотрение введены трансакционные издержки и признано существование неполной и асимметричной информации, экономическая задача кардинальным образом меняется. Простая модификация неоклассической модели уже не представляется возможной; в частности, неуместно предполагать, что трансакционные издержки (одновременно) положительны в одних сферах производственной деятельности фирмы и равны нулю в других. В идеале необходим переход к новому способу анализа. Однако фактически в литературе действительно существуют гибридные модели, и, несмотря на свою структурную противоречивость, они способны пролить свет на важные для новой институциональной экономической теории концепции. 2.

С учетом вышесказанного мы можем теперь изменить исходную модель предприятия, с тем чтобы учесть поведение в случае, когда фирма, состоящая из одного человека, преобразуется в партнерство, в котором доход разделяется (т. е. мы рассматриваем фирму, состоящую из двух человек, управляемую ее собственниками). С точки зрения бывшего собственника-менеджера (индивид № 1), который теперь является партнером в фирме, имеет место следующая ситуация. Его функция полезности, как и раньше, имеет вид

[/, = Ф(?„ Г,). 1 (7)

Аналогично имеет место ограничение:

Л = и^. (8)

Реальное различие появляется в уравнении, описывающем долю индивида № 1 в полезном объеме произведенного выпуска. Раньше он обладал исключительным правом на весь выпуск, тогда как теперь имеет только половину. Естественно» оставшуюся половину получает новый партнер. Можно предположить, что предпочтения обоих индивидов одинаковы:

а(ил+и>5)

У| = -У \ ? • (9)

В соответствии с принятым допущением, технологические условия производства остаются неизменными, но общий выпуск теперь зависит от времени работы первого индивида \\?1 плюс некоторой работы выполненной вторым индивидом.

При заданных условиях задача оптимизации для первого индивида в сущности такая же, как и в предыдущем примере.

Уровень работы, максимизирующий его полезность, находится в точке, где = О

и выполняется соотношение

(Ю)

а

аи 2*

Фактически соглашение о разделе дохода ведет к тому, что у индивида № 1 снижается мотивация прилагать усилия. В данном случае его вознаграждение базируется на параметре а/2, и при такой более скромной компенсации за увеличение времени работы он не захочет жертвовать таким же временем досуга, от которого он отказывался, когда был единоличным владельцем (тогда его вознаграждение было равно а).

Можно сделать вывод о том, что организация этой фирмы неэффективна. Иными словами, очевидно, что такая структура, как партнерство, рассмотренная нами, оказывает неблагоприятное воздействие на побудительные мотивы (любого партнера) предпочтения работы по сравнению с досугом. Однако мы еще не пояснили место трансакционных издержек в этой модели. Предполагается, что соответствующие трансакционные издержки велики. Это верно, поскольку в модели принимается допущение, что индивид № 1 не в состоянии получить достоверную оценку уровня усилий, затраченных индивидом № 2, или осознать важность установления соответствующего правила раздела долей. Но в неоклассическом мире неограниченной рациональности, где не существует трений, такие трудности не возникли бы. Это означает, что партнеры были бы осведомлены об уровне усилий, прилагаемых каждым из них, и знали бы, что соглашение о партнерстве не дает ничего в плане увеличения технического параметра а, который определяет отдачу от каждой дополнительной единицы приложенных усилий. Если бы два индивида при таких условиях действительно захотели осуществлять управление одной фирмой, они бы осознали преимущество раздельного ведения счетов и раздела вознаграждения пропорционально фактически отработанному количеству часов. Тогда доля индивида № 1 составила бы:

Ух = аи^ (9')

и мы вновь возвращаемся к условию эффективности фирмы с одним владельцем. 3.

В предыдущем примере мы получили тот же результат, что и в первом случае, так как предположили в неявном виде, что трансакционные издержки положительны и субъекты принятия решений ограниченно рациональны.

А следующий пример, наоборот, пригоден только для случая, когда трансакционные издержки равны нулю и люди ведут себя совершенно рационально. Здесь рассматривается фирма, управляемая собственником, с одним наемным работником. В этой фирме командная организация производства приводит к супераддитивности в том смысле, что общий выпуск, произведенный командой (состоящей из собственника-менеджера и наемного работника), больше, чем сумма выпусков, которые были бы произведены теми же индивидами, если бы они работали независимо друг от друга. В частности, предпосылка относительно технологии имеет следующий вид:

К = А(и>, + и>2), если > 0 и и>2 > 0;

У = а(уу1 + если = 0 или - 0,

где А > а. В выражении (11) У — это общий выпуск фирмы, который будет поделен между собственником (индивид № 1) и его наемным работником (индивид № 2) так, что У = У, + У2.

Вознаграждение наемного работника (У2) определяется следующим образом:

У, = 0, если ж, < и>*;

2 2 (12)

У2 = У*, если И^2 >

Другими словами, если работник отлынивает, он не получает оплату, но если он выполняет по крайней мере оговоренный объем работы и>*, то получает фиксированную заработную плату У*. Поскольку мы находимся в мире с нулевыми трансакционными издержками, то собственник-менеджер может осуществлять мониторинг работника с максимальной точностью и предпринимать надлежащие действия для того, чтобы тот соблюдал условия контракта, соответствующие его заработной плате. Для простоты ситуации будем считать, что оба индивида имеют одинаковые предпочтения. Применительно к собственнику, как и ранее, можно сформулировать задачу оптимизации как задачу определения идеального уровня усилий:

шах и: = Ф(?,, У|) при ограничениях:

L1 = Т - ил; 1

(13)

У1 = Л(и^ + м>*) - У*.

Вознаграждение собственника У, определяется как разница между общим объемом продукции и заработной платой наемного работника. Однако поскольку при надлежащем исполнении контрактных обязательств заработная плата У* равна Аи>*, то выражение для расчета вознаграждения собственника упрощается:

= А*, (14)

Такое правило разделения долей, с учетом первых двух соотношений в (13), приводит к уже известному условию максимизации полезности

При допущении, что для выполнения соотношения (15) от собственни- ка-менеджера требуется уровень усилий, равный = и>*, его вознаграждение составит: 0

у1 = Дш* = У*. (16)

В итоге он получает то же вознаграждение, что и его наемный работник, а поскольку два индивида имеют одинаковые предпочтения, то каждая из сторон прилагает оптимальный уровень усилий. Описанное институциональное устройство согласуется с соображениями эффективности, так как данная структура не порождает неоптимальных стимулов.

Тем не менее необходимо понять, что этот идеальный результат зависит от наличия экономической среды, которая позволяет собственнику немедленно и без затрат определить, отлынивает наемный работник от работы или нет. Однако при наличии положительных трансакционных издержек и ограниченной рациональности — условий, которые характерны для реального мира, — это оптимальное решение исчезает, и возникает хорошо известная проблема принципал-агент. Тогда собственник должен тратить свое время и ресурсы на мониторинг индивида № 2, изобретать систему стимулирования, например, такую, как участие в прибылях, которая заставит индивида № 2 сотрудничать более полноценно, или предпринимать какие-либо иные меры против оппортунистического поведения. Несомненно, что в этих новых условиях проблемы, возникающие перед фирмой, выходят далеко за рамки тех, которые связаны с наемными работниками. Если допускается наличие трений, то они воздействуют на весь процесс контрактации. Например, в каждом конкретном случае необходимо проводить различие между количеством любого закупленного на рынке (и оплаченного) производственного фактора и его реальным количеством, поставляемым для производственного процесса. Аналогично собственник-менеджер не в состоянии иметь информацию обо всех доступных вариантах технологий,

и, что еще хуже, обычно он не способен принимать информативно обоснованные решения относительно того, какое количество ресурсов ему следует потратить на поиск. Таким образом, в целом можно ожидать, что в реальном мире фактические производственные устройства совершенно отличны от тех, которые постулируются в неоклассической производственной функции, и менее эффективны по сравнению с ними. 4.

В следующей модели делается попытка отразить некоторые характеристики некоммерческой организации и показать, как ее особая институциональная структура влияет на ее поведение. Хотя в данном случае внимание сосредоточено на конфигурации прав собственности, значительно отличающейся от конфигурации, которой обычно наделяется конкурентная фирма, наш анализ во многих отношениях будет находиться в рамках традиционного неоклассического подхода. Представим себе некую организацию, например музей, которая производит полезные для общества услуги, но осуществляет свою деятельность не с целью получения прибыли или удовлетворения акционеров. Предположим, что этой организацией руководит директор, который действую- ет как координатор высшего уровня, формирующий политику организации. Директор несет ответственность перед наблюдательным советом, который, как предполагается, осуществляет мониторинг его деятельности и дает оценку политике, проводимой организацией. Однако члены наблюдательного совета непосредственных финансовых интересов в этой организации не имеют.

Организация может назначать плату р за производимые услуги, но эта плата номинальная, а выручка по мере поступления направляется в фонд пожертвований организации. Затраты на «производственную» деятельность организации в каждом периоде должны покрываться за счет бюджетного фонда 5, который наблюдательный совет направляет директору. Источниками этой денежной суммы 5 являются доход от пожертвований и текущие благотворительные поступления. Расходы «фирмы» на факторы производства включают в себя и твердый оклад М, который выплачивается директору (и, естественно, 5 > М). В соответствии с принятой предпосылкой, полезность менеджера зависит не только от его жалованья, но и от того, какие виды факторов производства используются. Это означает, что он предпочитает использовать определенные факторы производства (у, г) и отказывается от других (я).

Поскольку экономическое поведение организации непосредственно определяет ее директор, то задачу для случая некоммерческой организации можно сформулировать традиционно, как задачу условной оптимизации. В частности, предполагается, что директор максимизирует свою функцию полезности в условиях бюджетного ограничения и ограничения на объем выпуска:

(17)

тах и = Ф(х, у, г, М°)

при ограничениях:

(18)

(19)

5° = гх + 5у + тг + М°; <7° = Л*, г) + ^Су, г).

Иными словами, предполагается, что поведение организации есть побочный продукт усилий ее директора по достижению максимально возможного личного удовлетворения при условии выполнения им действующих ограничений (18) и (19), которые лимитируют его выбор.

В соответствии с формулировкой задачи (17), директор получает тем большее удовлетворение, чем выше его жалованье (ди/дМ > 0), чем выше величина факторов у и г и чем ниже величина фактора х. Ему нравится использовать в процессе производства некоторые факторы, поскольку они приносят ему выгоды неденежного характера (ди/ду > 0, ди/дг > 0). Однако фактор г дает не слишком высокое удовлетворение, а фактор х уменьшает его благосостояние (ди/дх < 0). Бюджетное ограничение (18) свидетельствует о том, что факторы х, у и г можно приобрести на конкурентных рынках факторов по ценам г, 5 и т за одну единицу соответственно. Предполагается, что цена значительно выше цены г, даже если х и у технически взаимозаменяемы в производственном процессе организации.

Уравнение (19) показывает, что некоммерческая фирма устроена таким образом, что ее продукцию можно выпускать с применением одного или одновременно двух возможных технологических процессов: /(х, г) и #(у, г). Для удобства анализа представим себе ситуацию, аналогичную случаю, когда у фирмы есть два завода. Как /, так и ^ — вогнутые функции, отражающие убывающую предельную производительность, однако для одних и тех же значений факторов (когда количество каждого фактора измеряется в натуральных единицах) общий объем продукции, получаемый с применением процесса / (с факторами х, г), всегда выше, чем общий объем продукции, получаемый с применением процесса g (с факторами у, г). Использование фирмой процесса g, конечно, объясняется тем, что ее директор отдает предпочтение фактору у и питает антипатию к фактору х, а также тем, что он обладает некоторыми дискреционными полномочиями. Например, у и х могли бы представлять собой две разные группы людей.

Поскольку в уравнении (19) предполагается, что объем выпуска фирмы может в определенных пределах устанавливаться произвольно, требуется некоторый анализ положения фирмы на ее «рынке». Фактически модель постулирует, что организация в состоянии «продать» практически любое количество произведенной продукции, которое она пожелает, по фиксированной цене р (номинальная плата, о которой шла речь выше). Это условие тем не менее не выполняется, поскольку организация является конкурентной и устанавливает конкурентную цену. Скорее некоммерческая фирма умышленно удерживает установленную плату на «социально желательном» низком уровне и производит только небольшой объем продукции по сравнению с высоким спросом на нее при данной цене. Ближайших конкурентов у фирмы нет. Следовательно, сохраняется ситуация неравновесия. Внешним наблюдателям, конечно, кажется, что некоммерческая организация могла бы дать обществу больше выгод и более полно осуществлять свою задачу производства общественных услуг, если бы у нее было больше ресурсов. Несомненно, источником увеличения объема ресурсов в значительной степени могло бы стать увеличение бюджета, или субсидий S, которое данной организации обеспечивают ее меценаты и благотворители.

В любой заданный период бюджет является фиксированным, однако директор имеет явный стимул оказывать давление с целью получения большего объема финансовых ресурсов. Ceteris paribus чем выше S, тем в более полной мере директор может потворствовать своим пристрастиям к неденежному вознаграждению (факторы у, z). Более того, вероятно, что его жалованье М будет коррелировать с размером общего бюджета, которым располагает фирма в каждом периоде. В любом случае у директора есть убедительный аргумент продолжать свои поиски с целью получения большего объема финансовой поддержки, поскольку, как было отмечено, он всегда может утверждать, что организация могла бы принести пользу более широкой аудитории при условии, что масштаб ее деятельности будет шире.

Если бы директор имел очень большие дискреционные полномочия и действительно мог бы свободно максимизировать свою функцию полезности только в условиях бюджетного ограничения (18), он бы производил продукцию исключительно с помощью факторов уу z и совершенно избегал бы использования фактора х. В контексте нашей упрощенной модели эту задачу можно было бы сформулировать по аналогии с проблемой выбора отдельным потребителем одного из двух товаров, когда один из товаров действительно «плохой» (т. е. dU/dx < 0). Решение, которое можно здесь получить, было бы в высшей степени желательным, с точки зрения директора, но противоречило бы предполагаемым целям некоммерческой фирмы и тех людей, которые оказывают ей финансовую поддержку. Это означает, что в случае выбора относительно неэффективного варианта технологии был бы произведен лишь минимальный объем выпуска ? при имеющихся ресурсах: *

= 8(у'г)' (Ш

Такой нежелательный для общества результат, однако, был бы получен только в крайнем случае, если бы наблюдательный совет действовал безответственно.

Здесь имеет место проблема принципал-агент. В конечном счете директор является агентом наблюдательного совета, и предполагается, что этот совет защищает интересы организации и общества. Наблюдательный совет, по крайней мере теоретически, наделен властью, поскольку он уполномочен принимать окончательные решения относительно величины бюджета 5, который расходуется на производственные цели,

и, в крайнем случае, может уволить директора или понизить его жалованье. В то же время следует полагать, что члены совета обладают лишь ограниченной и несовершенной информацией о том, что происходит внутри фирмы. Тем не менее, действуя в относительно неблагоприятных условиях, они все же могут осознать, что существует возможность отклонений в поведении со стороны директора. Чтобы противодействовать такому поведению или ослабить его, они могут установить целевое значение выпуска д°, которого, как предполагается, должна достичь фирма. Величину д°, вероятно, можно установить, используя так называемый метод эталона, учитывающий стандарты в других, сравнимых с данной организациях, ведущих аналогичного рода деятельность, где существует хорошая система управления. В любом случае следует ожидать введения дополнительного ограничения — например, ограничения, сформулированного в (19).

Очевидно, с наложением ограничения (19) задача оптимизации для директора становится несколько более сложной. В самом деле, чем более высокое целевое значение выпуска д° устанавливает наблюдательный совет, тем меньше у директора существует возможностей для отклонения от технологически эффективной комбинации факторов. Однако до тех пор, пока величина д° не будет установлена на таком высоком уровне, который полностью исключит возможность принятия директором дискреционных решений, он будет пытаться получить некоторую личную выгоду. Формально можно представить, что он вырабатывает правила поведения, максимизирующего его полезность, исходя из функции Лагранжа на основе соотношений (17)—(19). Тогда

Ь = Ф(х,у,г,М°) + А-! (5° - гх - - тг- М°) +

+Х2 (рд° - р/(х,г) - Р8(у,г)).

В данном случае соответствующие множители — это Л, = ди/Э5 > О и \2 - ди/дд < 0. Последний множитель имеет отрицательный знак, так как чем более высокая величина д° устанавливается в интервале возможных значений д, тем ниже будет уровень полезности директора, т. е. с ростом д° спектр его возможностей потворствовать своим желаниям путем использования фактора у будет постепенно сужаться, а абсолютная величина Л2 будет все больше и больше. В целом действия директора не приведут к постулируемым неокласической теорией условиям, обеспечивающим достижение первого наилучшего с точки зрения аллокативной эффективности. Например, приняв решение об использовании предпочитаемого им фактора у, директор будет склонен следовать условию первого порядка

Щ- = Хх5 + ’Кгр^. (22)

В этом случае появляется цена р, поскольку обе части соотношения (19) можно представить в стоимостном выражении, умножив на р — плату, которая взимается с потребителей. Что касается соотношения (22), мы знаем, что Э[//Эу положительно, поскольку мы приняли предпосылку о предпочтительности для директора фактора у. Более того, все элементы в правой части выражения (22), за исключением Л2, положительны. Из этих рассуждений следует, что для соблюдения непротиворечивости уравнения (22) с точки зрения знаков необходимо, чтобы выполнялось условие (Эдиректора ограничения на объем выпуска (19), мы не можем предположить, что Х2 по абсолютной величине окажется меньше А,, и что цена я окажется выше, чем стоимость предельного продукта /?(Эд/Эу). В свою очередь, данная ситуация означает, что в точке равновесия будет использоваться большее количество фактора у, чем это необходимо в соответствии со стандартным правилом эффективной аллокации, согласно которому должно соблюдаться равенство 5 = р(Э^/Эу). Аналогичным образом будет иметь место недоиспользование более дешевого и более качественного фактора х. Эти результаты неудивительны, они просто отражают искажения, которые вызваны предполагаемой настойчивостью директора в выборе факторов на основе их привлекательности для него лично, а не на основе их способности производить продукцию с меньшими затратами.

Настаивая на сравнительно высоком объеме выпуска относительно ресурсов, находящихся в распоряжении организации, наблюдательный совет может дать толчок к повышению эффективности работы системы. В результате у директора будет больше или меньше возможностей присваивать выгоды неденежного характера в зависимости от того, насколько эффективно наблюдательный совет осуществляет функцию мониторинга. Но что мы можем предположить относительно возможностей эффективного надзора? Если бы это была настоящая неоклассическая модель, то принципалы действовали бы с неограниченной рациональностью и могли мгновенно и без затрат получать любую желаемую информацию. Члены наблюдательного совета знали бы об организации все и, вероятно, организовали бы производство таким образом, чтобы не было отлынивания от работы и чтобы применялись только самые эффективные технологии. В структуре фирмы не нашлось бы места для функции g(y, г). Поскольку потребовались бы многочисленные «предприятия», то производственная деятельность была бы налажена так, чтобы выполнялись соответствующие предельные нормативы и с точки зрения эффективности достигался первый наилучший результат. Иными словами, в канонической неоклассической теории исключаются все типы проблем реальной жизни, и вопрос о том, можно ли модифицировать неоклассический подход так, чтобы учесть все более широкий круг проблем и в то же время сохранить его внутреннюю непротиворечивость, остается открытым.

В этом отношении поводов для оптимизма немного. В случае «гибридных» моделей, как мы их назвали, согласованного мнения нет. Например, субъекты принятия решений обычно трактуются с позиций своеобразного экономического раздвоения личности. Они имеют совершенную информацию по одним вопросам, но при этом находятся в полном неведении относительно других. Таким образом, незнание существует, несмотря на предположение о том, что они действуют в мире, где полностью отсутствуют трения. Или, напротив, различные экономические субъекты демонстрируют различную мотивацию и способности в рамках одной и той же модели. Директор некоммерческой организации в высшей степени рационален и точно знает, как соблюсти свои личные интересы (т. е. он в состоянии решить задачу условной максимизации, которая постулируется соотношениями (17)—(19)). В противоположность ему члены наблюдательного совета действуют в условиях отсутствия точной информации о фирме и ее политике. Конечно же, по этому поводу можно возразить, что конкретное поведение членов совета объясняется не только ограниченным объемом их знаний о событиях внутри фирмы. В духе новой институциональной экономической теории можно утверждать, что их мотивация различается вследствие институционального окружения, в рамках которого решается та или иная проблема.

Цели некоммерческой организации по определению отличаются от целей обычного бизнес-предприятия, и нам известно, что члены наблюдательного совета не имеют перспективы получать финансовые выгоды независимо от того, высок или низок уровень эффективности организации. В литературе отмечается, что основная отличительная особенность различных типов некоммерческих фирм состоит в том, что «никто не имеет права на присвоение остаточного дохода» [А1- chian and Demsetz, 1972]. Иными словами, нельзя капитализировать будущие последствия управленческих решений, принятых в настоящее время. Таким образом, «оценка управленческих решений сопряжена с издержками, и в экономической теории предполагается, что при таких условиях менеджеры будут направлять потенциальную прибыль на создание большего количества неденежных источников полезности» [Furu- botn and Pejovich, 1972a, p. 1154]. Следовательно, поскольку члены совета выполняют свои обязанности с целью обеспечить социальный престиж или уважение общества, для них может оказаться рациональным ограничение усилий, прилагаемых по надзору за поведением директора. Аналогичным образом, вследствие отсутствия такого мотива, как получение прибыли, и финансирования деятельности организации в основном за счет пожертвований определенные корректирующие механизмы, действующие в сфере бизнеса, здесь исчезают и поэтому не могут обеспечивать эффективность. В частности, при отсутствии возможностей для извлечения прибыли нет причин для возникновения угрозы поглощения и оказания давления на директора, а также не следует слишком опасаться того, что на финансовых рынках организации будет отказано в предоставлении необходимых денежных средств в случае, если она плохо работает. Не ясно даже, является ли рынок профессиональных менеджеров в этой сфере конкурентным или основное внимание уделяется личным качествам, существенным для эффективного управления организацией. Например, директора можно в большей степени поощрять за его способности по рекламированию и фандрейзингу организации, чем за умение решать повседневные административные проблемы.

Картина, которая вырисовывается, не вселяет надежды. Если директора организации выбирают, основываясь в первую очередь на его личной притягательности, если задачи организации для всех областей ее деятельности определены нечетко, если типичны мягкие бюджетные ограничения и т. д., то существует достаточно мало оснований предполагать, что производственная деятельность будет эффективной по Парето или в обычном для бизнес-организаций смысле. Все это может быть правильным и целесообразным, однако остается тревожное ощущение, что, приступая к построению модели, мы в состоянии по своему желанию гарантировать любые результаты за счет простого введения ряда специальных предпосылок, касающихся структуры и мотивации. Возникают вопросы относительно того, насколько широко и в каких направлениях следует распространить поиск особых институциональных или иных характеристик. Например, в случае с некоммерческой фирмой выводы относительно эффективности могли бы измениться, если бы оказалось, что внутриорганизационные институциональные устройства облегчают и удешевляют процедуру установления членами совета того, как директор распределил фонды. Возможно также, что институциональные условия, внешние для фирмы, могли бы повлиять на способы ее функционирования. Преследуя свои профессиональные интересы, журналисты-аналитики, работающие в средствах массовой информации, могли бы счесть выгодным время от времени доводить до сведения общественности больше данных о том, насколько эффективно ведется управление некоммерческой организацией. Тогда члены наблюдательного совета, которые заботятся о своем «имидже», из-за опасений выглядеть нелепо, возможно, прилагали бы больше усилий по осуществлению возложенных на них функций надзора. Одним словом, для объяснения экономического поведения можно привлечь различные факторы, свойственные сложной системе, и фактически институциональные модели представляют собой открытые конструкции.

Изложенная выше дискуссия свидетельствует, что гибридные модели, отражающие проблематику, которой в новой институциональной экономической теории уделяется большое внимание, с научной точки зрения не являются в полной мере удовлетворительными. Это связано с тем, что характерной чертой анализа в таких моделях является принцип ad hoc292. В противоположность этому ортодоксальная неоклассическая теория может показаться более привлекательной. В конечном итоге она опирается на ограниченное количество аксиом и ведет к строго определенным, поддающимся проверке выводам. Однако с практической точки зрения возврата к этому подходу быть не может. Как было показано в предыдущих главах, цена за точность, которую обеспечивает неоклассическая теория, очень велика с точки зрения ее реалистичности и адекватности. Мы никогда не можем ожидать, что в мире с положительными трансакционными издержками и ограниченной рациональностью будут получены первые наилучшие решения. В самом деле, даже в качестве точки отсчета условия оптимальности по Парето малополезны, поскольку они связаны с чрезвычайно жесткими предпосылками. По мнению Стиглица,

подобно тому как одно из самых больших достижений неоклассической экономической теории XX века заключалось в объяснении того, почему факторы, исключавшиеся из рассмотрения — такие, как информационные и трансакционные издержки, — просто необходимо привнести в анализ, так и одним из основных достижений теории игр явилось объяснение

того, что модель «рационального» игрока не только дескриптивно неточна (за что ранее упрекали экономистов), но внутренне неполна и/или непоследовательна (см.: [Binmore, 1987; 1988; Reny, 1985]). Надежда теории игр на то, что некоторая простая версия рациональности может привести к четко определенному, не говоря уже о его обоснованности, прогнозу поведения, рухнула [Stiglitz, 1991, р. 138].

Хотя пока еще нет такой неоинституциональной теории, которая способна заполнить образовавшийся после отхода от неоклассики пробел, представляется, что имеются некоторые первые признаки того, что в будущем в данном направлении будет достигнут прогресс (см., напр.: [Stiglitz, 1991; Wiseman, 1991; North, 1994]). Применительно к моделям фирмы, по-видимому, верно, что частичное переформулирование неоклассической теории путем построения так называемых гибридных моделей, или моделей типа принципал-агент, не является в полной мере убедительным. Для достижения непротиворечивой точки зрения необходимо полностью порвать с неоклассическим миром. Анализ не может быть «наполовину» неоклассическим, а «наполовину» — неоинс- титуциональным. Например, неуместно предполагать, что трансакционные издержки одновременно могут быть положительными в одних секторах экономики и равными нулю во всех других. Скорее фирму или организацию следует рассматривать как единицу, встроенную в среду, где повсеместно царят сопряженные с затратами трансакции, неполная информация и ограниченная рациональность. Более того, в этом новом мире, вероятно, нормой станет непрерывная адаптация фирм; если равновесные решения когда-нибудь и будут получены, то, по всей видимости, это произойдет не скоро.

<< | >>
Источник: Эрик Г. Фуруботн и Рудольф Рихтер. Институты и экономическая теория. Достижения новой институциональной экономической теории. 2005

Еще по теме 8.5. Институциональные модели в неоклассической традиции теории фирмы:

  1. 8.3.Методологические предпосылки неоклассической теории равновесного экономического роста. Модель Р. Солоу
  2. 1.2. Предмет институциональной теории, процесс формирования новой экономической теории
  3. 10.3. Неоклассические модели равновесного экономического роста. Модель Р. Солоу
  4. § 1. РАЦИОНАЛЬНОСТЬ В НЕОКЛАССИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ
  5. Неоклассические экономические теории
  6. § 1. Классическая и неоклассическая теории
  7. Неоклассическая теория фирмы (рациональность экономических субъектов, решение проблемы рыночного равновесия)
  8. 17-5. Неоклассические теории бизнес-цикла
  9. Неоклассическая теория фирмы (рациональность поведения экономических субъектов, решение проблемы рыночного равновесия)
  10. Монетарные концепции неоклассической теории
  11. Маржиналистские школы и генезис неоклассической экономической теории
  12. Теории экономического роста, неоклассический синтез, макро- и микроэкономика
  13. ГЛАВА II НЕОКЛАССИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ
  14. ТЕМА 4. Маржинализм и формирование неоклассической экономической теории  
  15. Неоклассическая модель
  16. Вопрос 21. РАЗВИТИЕ НЕОКЛАССИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XX в. (Э. ЧЕМБЕРЛИН, ДЖ. РОБИНСОН, И.ШУМПЕТЕР)
  17. Второй этап «маржинальной революции» и возникновение неоклассической экономической теории
  18. ГЛАВА III НЕОКЛАССИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ II: ГОСУДАРСТВО
- Бюджетная система - Внешнеэкономическая деятельность - Государственное регулирование экономики - Инновационная экономика - Институциональная экономика - Институциональная экономическая теория - Информационные системы в экономике - Информационные технологии в экономике - История мировой экономики - История экономических учений - Кризисная экономика - Логистика - Макроэкономика (учебник) - Математические методы и моделирование в экономике - Международные экономические отношения - Микроэкономика - Мировая экономика - Налоги и налолгообложение - Основы коммерческой деятельности - Отраслевая экономика - Оценочная деятельность - Планирование и контроль на предприятии - Политэкономия - Региональная и национальная экономика - Российская экономика - Системы технологий - Страхование - Товароведение - Торговое дело - Философия экономики - Финансовое планирование и прогнозирование - Ценообразование - Экономика зарубежных стран - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика машиностроения - Экономика общественного сектора - Экономика отраслевых рынков - Экономика полезных ископаемых - Экономика предприятий - Экономика природных ресурсов - Экономика природопользования - Экономика сельского хозяйства - Экономика таможенного дел - Экономика транспорта - Экономика труда - Экономика туризма - Экономическая история - Экономическая публицистика - Экономическая социология - Экономическая статистика - Экономическая теория - Экономический анализ - Эффективность производства -